Осень 1981 года. Ожидаемый годами, но всегда такой неожиданный день выхода на заслуженный отдых. Последние 15 лет Нина Крутовская работала начальником отдела облисполкома. Пенсия – персональная, звание – «Ветеран труда федерального значения». И еще:
– Это вам от коллектива, – протягивает конверт начальник управления. Внутри – бесплатная путевка в сочинский санаторий.
– Спасибо! – и уже от двери: – А можно заменить на путевку в Митино? Да, конечно, в Сочи море с пальмами. И все-таки. Очень прошу…
Митино. Она шла – торопилась по первому снегу к главному санаторному зданию. Вот оно, с колоннами. В холле на стене увеличенное фото: люди в шинелях и белых халатах. 1941 год.
– Вам плохо? – подбежала работница санатория, увидев ее в слезах.
– Нет, все в порядке. Вот это я, – показала на высокую девушку на фото. И – тем, что на фотографии: – Здравствуйте, родные…
«Вставай, страна…»
21 июня 1941-го. Нина Крутовская и одноклассники – само счастье! Аттестаты, улыбки, цветы, танцы. Выпускной. Первый в их жизни бал! Завтра – все вместе на речку…
Но завтра будет война, и все вместе они пойдут в военкомат. Те, кто постарше – на курсы связистов, переводчиков, парашютистов, медсестер. А Нине: «Ты еще мала».
Немец под Москвой. Братья Миша и Толя – на фронте, отец, хоть ему и отказали по возрасту, ушел добровольцем в народное ополчение. Старшая сестренка Аня роет для них окопы. Нину Крутовскую везут эшелоном в Куйбышев с эвакуирующимся министерством текстильной промышленности. Сошли в Чапаевске. Нина – курьер, секретарь, ей доверили секретное делопроизводство, но она рвется на фронт. Самому министру: «Не отправите, убегу». Тот, от греха подальше, отправил. К маме.
В военкомате та же волынка: «Вам нет восемнадцати». Потом, узнав о допуске к секретным документам, сообщили кому-то по телефону: «Есть такая! Высылаем».
Эвакуационный пункт №35 в Подмосковье, госпиталь № 3438. Там – бывший персонал больницы на Украине, в Красном Лимане. Грянула война, и медиков с их оборудованием – в эшелон, в Среднюю Азию. Остановились под Москвой для пересадки. Здесь бои, жестокие. Так мирная больница стала военным госпиталем. Было это в Митино.
Мы – легко раненые
Беспрерывная бомбежка. И раненые, раненые… Их сотни, а бывает, и до тысячи в сутки. Санитарки, медсестры сбились с ног. Носилки, носилки… У Нины еще одна обязанность – искать документы в карманах у тех раненых, которые лежат без сознания. Карманы в крови, документы в крови.
Отстояли Москву, война покатилась дальше. Не успели развернуть палаточный городок у отбитого населенного пункта, как снова команда: «Сворачиваемся. Вперед, на запад!»
Их медицинский батальон в четыре роты потому и называли летучим, а еще – госпиталем легкораненых, потому что легкораненые работали в его хозяйственном взводе, помогая медикам. Подлечат их – и на фронт. Взамен везут новых.
«… Передо мной явилась ты»
В этих буднях был особый день. Еще в школе Нина Крутовская узнала, что Анна Керн похоронена в Митино. Однажды, ранним утром пошла к ней – два километра берегом вдоль речки Тверцы.
Бежала, чтобы успеть вернуться к подъему. Вот церковь разрушенная и лестница к ней. Взобралась кое-как. Сметает варежкой первый снежок с плит. Вот и слова на мраморе: «Я помню чудное мгновенье…»
Потом снова госпиталь. Калининский фронт, 3-й Белорусский, 1-й Прибалтийский… В составе 5-й Армии госпиталь № 3438 первым из медицинских собратьев перешел Восточно-Прусскую границу. Война идет к концу.
«С войной покончили покончили мы счеты»?
И вот он, долгожданный день 9 мая 1945 года. Но медики даже в этот день продолжали сражаться. За здоровье покалеченных войной. Перевязки, операции, эвакуация раненых. Победа придавала сил. Сколько пациентов поступило в госпиталь в тот победный день, Нина Крутовская не помнит. Вот лишь одна цифра из боевого формуляра: «За годы войны госпиталь № 3438 возвратил в строй 32 тысячи солдат и офицеров».
Июнь. Так хочется домой, но получен приказ на передислокацию. На восток. Пока неизвестно, куда именно.
Эшелон шел через обожженные войной города Белоруссии и России. Вот и Москва позади, и Байкал, а они едут все дальше и дальше на восток …
1-й Дальневосточный фронт встретил их ливневыми дождями и тучами мошкары. В ночной тишине развернули палатки, к рассвету – готовность №1 для приема раненых.
Тишина. Утром опять грохот канонады и рев моторов. И снова кровь… Войну Нина Крутовская закончила в звании старшины. Ей бы прямой путь в мединститут: с таким фронтовым опытом принимали без конкурса.
– Я видела столько крови, – говорит Нина Крутовская, – что, став врачом, догорела бы. Понимаете, стонет боец под моей рукой, и я с ним вместе. Он, мужчина, не плачет, я плачу. Вот и пошла учиться в планово-экономический институт.
Самарчанка и дальневосточница
– Мирная жизнь – это чудо из чудес, – уверена Нина Крутовская. Институт, студенческая свадьба с довоенным другом, офицером, тоже прошедшим всю войну.
– Учиться. Не слышать свиста бомб. Улыбаться веселым людям и забыть о том, как мечталось хотя бы пять минут отдохнуть, – волнуясь, продолжает она. – Переезды вместе с мужем из гарнизона в гарнизон? Так это же под мирным небом! Дочь и сын – тоже два маленьких чуда, а теперь вот, окончив университеты, живут отдельно, звонят, пишут, радуют.
Последний перевод мужа – в Куйбышев. Шел 1954 год. Кстати, диплом она защитила здесь, в нашем планово-экономическом. Прикипела душой к Самаре так, что коллеги-друзья считают ее коренной самарчанкой. Не возражает. Правда, коллеги по общественной работе (среди них, к стыду, и я) именовали ее дальневосточницей. Считая, что она участвовала только в войне с Японией. Она тоже не возражала. Из скромности.
Выйдя на пенсию и проработав еще 10 лет помощником и референтом начальника областного управления бытового обслуживания населения, в 1990 году она вместе с самарскими участниками войны с Японией создала свою ветеранскую организацию. Объединились для дела. Так в производственном многопрофильном училище на улице Гагарина, 36 появился замечательный музей.
Мы беседуем в ее уютной комнате. О своих боевых наградах – спокойно:
– Орден Отечественной войны второй степени, медали за победу над Германией, над Японией, за взятие Кенигсберга, освобождение Белоруссии.
– А это что?
– Это мирные. Уже после выхода на пенсию.
Ордена «За службу России», «За веру и верность России», «Долг, честь и слава», врученные Всероссийским комитетом ветеранов войны. Мирные, но в каждом – отголосок войны.
Под руководством Нины Крутовской вышли в свет четыре книги «Дальневосточный финал», за что самарская организация дальневосточников была включена в Федеральный реестр «Всероссийская книга почета». В книге «Большая международная энциклопедия» среди лучших людей России, Белоруссии, Украины и Казахстана названа и Нина Алексеевна.
В прошлом году я был среди приглашенных на празднование 90-летия моей собеседницы (называю возраст с ее разрешения). И сегодня в комнате огромный букет алых гвоздик – от школьников, приглашающих ее на уроки мужества. Просят рассказать о войне.
Тяжкие это для нее воспоминания, но нужные.
“Самарские известия”