Благовест Николая Любаева вот уже третий год звучит над «полем чудес». Одних он ежедневно радует, вторых – будит, третьих – спасает.
Николай – звонарь храма Святой Троицы, находящегося на улице Голосова, 93а, сам себя с улыбкой называет бойцом невидимого фронта. Вот вы, уважаемый читатель, сколько звонарей знаете? А в газете или на доске какой-нибудь специальной хоть раз объявление видели: «Храму требуется звонарь»? И неудивительно: эта профессия, по утверждению специалистов, даже не внесена в государственный реестр специальностей. «Нас, как зайцев, ловить надо», – пояснил Николай. А я в свою очередь недоумевала:
– Как же так, колокольный звон слышат все, место вашей работы – колокольню – обычно издалека видно, а вы – боец невидимого фронта? Разве такое определение справедливо?
– Я за 50 лет не привык, чтобы мной интересовались, – признался собеседник и рассказал, что одни служители церкви несут свою миссию явно, как священники, другие – тайно, как он. Звонарь, по убеждению Николая, должен обязательно быть православным, воцерковленным человеком. Иначе это наемник, не способный звонить в колокола проникновенно, с душой, творчески, с долей импровизации. Каждый настоящий звонарь звонит по-особенному. У него, как у талантливого музыканта, есть узнаваемая манера, свой почерк, стиль, неповторимая техника. Мало того, как пояснил мне настоятель храма Святой Троицы отец Дмитрий, Николаю нравится то, что он делает, ведь заставить красиво звонить из-под палки невозможно. Послушание звонаря в церкви считается почетным.
То, что рождает звонарь, не может быть безликим. Звон должен цеплять, брать за душу человека. И он берет – одних песен на эту тему сколько, начиная с классического «Вечернего звона», заканчивая надрывом стихотворения Александра Башлачева «Время колокольчиков». Равнодушных нет, ведь колокол – голос храма, призывающий, чтобы люди подняли голову и обратили свой взор к Богу. Звон раздается не только перед службой, но и во время нее и после. Сведущий человек по звону колоколов может определить, какая часть богослужения в данный момент совершается. Знания же церковные, как рассказал звонарь Николай, не приходят в одночасье: ему пришлось постигать все постепенно, не один десяток лет.
Вообще-то в детстве мечтал Николай стать стеклодувом, ему очень нравилось смотреть, как умельцы красивые посудины из стекла выдували. Однако в жизни пришлось получить профессии более приземленные – слесаря по сборке металлоконструкций и сварщика. Потом работал водителем троллейбуса, 11 лет служил милиционером в кавалерийском подразделении Автозаводского РУВД, ездил в командировки на Северный Кавказ. В свободное от милицейской службы время Николай приходил в храм Казанской иконы божьей матери и там познакомился с двумя людьми, сыгравшими к его судьбе огромную роль. Сначала его взял под опеку архимандрит (то есть священник-монах) Герман Пензин, а потом случилась дружба с послушником Казанского храма Василием, который там исполнял обязанности дворника, столяра и звонаря. Его сейчас, возможно, уже в монахи постригли в Соловецком монастыре.
– Сначала Василий просил меня просто посигналить, надо же знать, в какой момент службы звонить, каким звоном, – рассказал Николай. Первый опыт был не лучшим, точнее – совсем ничего не получалось. Николай подумал: «Лучше бы вообще не звонил». Однако постепенно втянулся в процесс, обучение продолжалось лет десять. Благо минимальные способности, как скромно пояснил Николай, у него были. Звонарю ведь в основном нужно чувство ритма, а навыки с опытом приходят. В общем, когда к нему подошел отец Дмитрий и попросил позвонить на Пасху в храме Святой Троицы, Николай с радостью согласился. С тех пор два раза в день Николай садится на велосипед и через весь Центральный район едет в храм. Утром надо успеть к началу литургии, к 8.00, а вечером, к 17 часам, на службу вечернюю. После его приезда и раздается над «полем чудес» благовест – звон колокола, оповещающий о начале богослужения.
Понятно, что горы золотые колокольный звон не приносит. В свободные от службы часы Николай исполняет и другие церковные послушания. Родственники смирились с его образом жизни, хотя младший брат долго сокрушался: «Ну что ты за человек! У всех братья как братья…» Сам Николай тоже признается, что червь сомнений не раз его терзал: ну что же это за работа такая – звонить? Кому это надо? Однако сомнения развеяли прихожане. Как-то раз подошел к звонарю человек и рассказал, что Николай, оказывается, спас девушку от самоубийства. Точнее, не он, а его звон. Услышав колокола, девушка вдруг остановилась, задумалась… и не сделала рокового шага. Хотя поначалу была уверена, что у нее все ужасно и на работе, и в личной жизни.
– Много ли звонарей в нашем городе? – спросила я у Николая.
– Сколько колоколен, столько и звонарей. Колокольня без звонаря жить не может. И в Покровском храме на улице Дзержинского есть, и в православной гимназии у отца Димитрия Лескина, и в Преображенском храме. Но между собой мы, звонари, не общаемся. Знаю, что в Успенском храме, в Портпоселке, звонарю знания и умения передал его отец, покойный ныне. У молодого человека хороший музыкальный слух, он прекрасно звонит, но делает это лишь по праздникам, причем благотворительно, в память об отце.
– Нам как-то звонили читатели и говорили, что в выходные утром звон колоколов раздавался долго и практически беспорядочно. А людям так хотелось бы поспать в субботу и в воскресенье… Вы можете как-то прокомментировать подобные жалобы?
– Во сколько встает человек, который работает на АВТОВАЗе в первую смену? В 6 утра или раньше, смотря где живет. Самая ранняя служба ничинается именно в нашем храме в 7.40, то есть колокола звонят гораздо позже времени, когда человек привык вставать на работу. А в других храмах города служба начинается в 8.30, то есть еще позже. Другой вопрос, что люди не хотят просыпаться от сна духовного, и, может быть, поэтому утренний звон их раздражает, как в песне: «Спим да пьем сутками и литрами». Надо заметить, что благовест, оповещающий о начале богослужения, – это мерные удары колокола, звук получается мягким, обволакивающим. Чем больше колокол, тем ниже у него звук. Я был в Троице-Сергиевой лавре. Благовестник там настолько большой и тяжелый, что создается впечатление, что звук обволакивает весь город. Звон настолько успокаивает и даже возвышает, что ни о какой раздражительности вообще речи быть не может. Еще и уснуть можно под этот звук, если устал, конечно, хорошо.
– А малиновый звон – это что?
– Само словосочетание обозначает «очень приятный, мягкий по тембру звон». Малин (или в другом написании Мехелин) – город в Бельгии. Именно там в средние века находился центр колокольного литья и колокольной музыки. Колокольня местного собора якобы была устроена по типу нашей православной, не как у католиков. И звонили местные умельцы настолько красиво, что благодаря их искусству город и прославился на весь мир.
Напоследок уточню: колокол, с помощью которого благовестит Николай, был отлит на деньги благотворителей. По русским традициям, купцы, князья и цари всегда соревновались в отливке колоколов. Считалось, чем они тяжелее – тем больше славы. И слава та была на века, ведь на колоколах всегда упоминаются имена благотворителей. Сегодня колокола украшают звонницу храма в честь Святой Троицы, в перспективе перейдут на колокольню, когда та будет построена. Звонница же переформатируется в беседку и станет частью целого комплекса, в состав которого войдет еще и строящийся ныне детский просветительский центр.
Интересно:
Чтобы придать звучанию настроение и оттенки, звоны разнообразили и распределили на следующие категории:
благовест – одиночные размеренные удары в большой колокол;
перебор – поочередные удары во все православные колокола, начиная от самого малого и заканчивая самым большим;
перезвон – выполняется, как перебор, но от больших колоколов к малым;
трезвон – праздничный православный звон, в котором задействовано сразу несколько колоколов.
Ольга Пимантьева, “Площадь Свободы”