20 октября 1959 года, как мне представляется, очень важная дата в истории нашего региона. В этот день Куйбышевскую область возглавил Александр Му́рысев. Очередной пленум правящей в ту пору партии (КПСС, если кто забыл) избрал его первым секретарем обкома.
В сравнении с мировой революцией, как шутили в моем детстве, событие вроде бы мало примечательное. Подумаешь, скажут циники, что тут такого? — одним секретарем больше, одним меньше. В девяностые годы, в эпоху открытия архивов и переоценки ценностей, и я, собираясь писать очерк о Мурысеве в рамках проекта «Улицы памяти», думал примерно так. Но вынужден был признать, что неправ. Нельзя относиться к людям с предубеждением, мерить всех «аршином общим».
«После всего, что мне удалось узнать об этом человеке, ушедшем за год до моего рождения, я проникся к нему симпатией. И уважением к его трагедии. Мне нравятся люди, которые не прячутся за спины и умеют жить сердцем. Похоже, Александр Мурысев был из таких», – написал я тогда абсолютно искренне. За почти четверть века, прошедшие с той поры, это убеждение только укрепилось…
Знал слово
Могу снова и снова повторять: каждый человек достоин книги. Но есть люди, о которых можно написать не одну книгу. Мурысев, проживший короткую, но очень емкую и яркую жизнь, – из таких.
Он был многогранен. В очерке в книге «Улицы памяти» я сконцентрировался на участии Александра Сергеевича в сооружении Жигулевского гидроузла, в то время крупнейшего в мире. Вместе с начальником строительства Иваном Комзиным и главным инженером Николаем Разиным Мурысев – секретарь парткома Куйбышевгидростроя – входил в руководящую тройку. Вклад партийного лидера в успех общего дела был настолько очевиден, что по окончании работ ему было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Не за кубокилометры вырытой земли или уложенного бетона, а непосредственно за партийную работу!
Про таких людей в народе говорят: «знал слово». Магическое слово, позволявшее найти подход к каждому, с кем работал. И этот талант был отмечен многими. «Мурысев все время занят людскими душами огромнейшего коллектива… занимает положение «исправителя человеческих душ», – очень точно характеризует его в своей документальной повести «Сказание о Поволжье» известный советский писатель Федор Панферов, побывавший на стройке в августе 1957-го.
Влияние этого человека было огромно, авторитет – непререкаем, вспоминает выдающийся гидростроитель, также удостоенный звания Героя Соцтруда, Кирилл Смирнов. На «великой стройке коммунизма» он руководил управлением строительства сооружений правого берега.
– Высокий, плотный, с грубыми чертами лица, одетый в черное кожаное пальто, смотрящий хмуро, говорящий низким басом с хрипотцой, с какой-то рубящей манерой. Он не располагал к себе с первого взгляда, представлялся замкнутым и грубым. С руководителями строительства держался независимо, был немногословен, свои суждения высказывал прямо и открыто, не стесняясь в выражениях и в любой обстановке… После его коротких резюме в ходе затянувшихся пререканий и споров вопрос считался исчерпанным, и стороны замолкали. Я думаю, что Александр Сергеевич заслуженно считался символом «партийной совести» на строительстве… Его уважали за бескомпромиссность и прямоту.
Такой портрет Мурысева оставил Кирилл Иванович в своих неопубликованных воспоминаниях.
Степени свободы
Все вспоминают: была у Мурысева еще одна «степень свободы», множащая авторитет этого руководителя. Окончивший в свое время механический факультет Куйбышевского индустриального института (ныне это СамГТУ им. С.П. Королева) с красным дипломом, он был прекрасным инженером. Во многом благодаря этому сложился впоследствии и продуктивный союз руководителя одной из крупнейших областей Союза Александра Мурысева и генерального конструктора космической техники Сергея Королева, в результате которого появился самарский ракетно-космический комплекс (см.: «Крестный отец космической Самары». – «Ставрополь-на-Волге», 1 июня 2021 г.).
– Ведь одно дело, когда за воплощение в жизнь его идей отвечает инженер, который в этом деле понимает, и совсем другое – когда просто партийный организатор, пусть даже очень добросовестный, – вспоминала старшая дочь Мурысева Галина Александровна…
Помните: «Кадры решают всё»? И кадровая политика в те времена была прерогативой партийных функционеров. Но подбор кадров – искусство. Опять же, здесь многое зависело от личности руководителя. Кто-то, получив высокое назначение, шел самым простым путем: подбирал команду по принципу личной преданности (но скажите, какой след эти «кадры» оставили в истории, кто вспомнит теперь их имена?). Другие…
Что удивительно, власть не портит таких людей, как Александр Мурысев. И стиль руководства, сложившийся в роковые сороковые и отшлифованный на великой стройке в Жигулях, он сохранил в новой роли – «губернаторской». Стиль управления и критерии подбора кадров, где личная преданность не ключевой критерий. Ключевые – преданность порученному делу, компетентность и человеческое отношение к подчиненным.
За примером далеко ходить не надо. Именно при Мурысеве в Ставропольском районе наступила новая, без особого преувеличения, историческая эпоха, связанная с приходом Александра Максимовича Морозова. Человека, к памяти о котором ставропольчане относятся столь трепетно и сегодня, двадцать лет спустя после его ухода. 26 апреля, кстати, ветераны отметили столетие со дня рождения выдающегося руководителя района.
На излом
Вместе с Александром Мурысевым пришло время ярких, масштабных личностей. Не только Морозов – тольяттинцы тепло вспоминают второго и третьего начальников легендарного Куйбышевгидростроя Виталия Кана и Николая Семизорова. Талантливых руководителей, получивших колоссальный опыт реализации крупных проектов и управления огромными коллективами, а посему знавшими себе цену и обладавшими чувством собственного достоинства.
Конечно, времена не выбирают. Каждая «эпоха» проверяет человека на излом, на крепость внутреннего стержня. В этом смысле хрущевское десятилетие, наверное, тоже не лучшая пора для таких людей. Но ведь все познается в сравнении, а сравнить было с чем. В то время многие уже понимали, что «эпоха великого страха» закончилась. Людям хотелось верить, что они уже не безмолвные «винтики». Что могут дискутировать с взобравшимися на вершины власти хотя бы по вопросам, в которых глубоко компетентны. Но не каждому это удавалось.
Тому же Кириллу Смирнову, поспорившему в августе 1958-го на банкете по случаю приемки Куйбышевской ГЭС с самим Хрущевым (я упоминал этот эпизод в одном из своих очерков), повезло. Он отделался ворчливым: «Что, цацек вам понацепляли – и думаете, бога за бороду взяли?!» (имелись в виду награды, полученные гидростроителями) – и продолжил руководить сооружением крупнейших отечественных гидростанций.
А сердце Мурысева не выдержало запредельного давления.
Да, времена были уже другие, не столь плотоядные, но именно очередной конфликт с Хрущевым, по мнению родных Александра Сергеевича, стал причиной скоропостижной смерти 47-летнего руководителя одной из крупнейших «губерний» страны. Живущий на конкретной земле, а не в несбыточных снах, Мурысев публично возразил Хрущеву. Отказал в его не терпящей возражений «просьбе»: в разгар продовольственного кризиса отдать недоедающим «китайским друзьям» неплохой, спасительный для самарцев урожай зерновых 1962-го года. А мог ли он поступить иначе? О недавней «сов. секретной» трагедии – расстреле взбунтовавшихся голодных рабочих в Новочеркасске – Александр Мурысев, член ЦК КПСС, в отличие от подавляющего большинства соотечественников, уж точно знал…
Слишком коротко было время, отпущенное ярким людям. И так недолог их век.
Сергей Мельник, оригинал статьи опубликован в газете «Ставрополь-на-Волге»