Окончание. Начало читайте здесь
По численности населения Дагестан сопоставим с Самарской областью, правда, сельчан там гораздо больше, чем горожан. В Махачкале проживает 736 тысяч человек, как-никак столица республики. Для простого сравнения: это меньше, чем в Самаре, и больше, чем в Тольятти.
В отличие от Дербента, тут мы решили забронировать номер в гостинице. Отель внешне выглядит пафосно: колонны, мрамор, позолота. Первый этаж – ресторан, второй – банкетный зал на 350 мест (у нас это обычно одно и то же), третий и четвертый – номера, и что-то есть на пятом.
Почему так подробно описываю? Нас поселили на четвертом этаже. И тут выяснилось: лифта в гостинице нет. Нам, заядлым туристам, это не помеха, а вот возрастная жительница Санкт-Петербурга, стуча клюшкой, не смогла сразу подняться даже на третий этаж. С ней, кстати, была помощница, лет тридцати, груженная саквояжами. И даже она стала задыхаться.
Номер нам дали большой, двухкомнатный, якобы улучшенной планировки. Правда, очень темный: свет тусклый, обои почти черные, шторы плотные, которые лучше не трогать из-за шаткости конструкции. Первый вечер прошел нормально, а во второй случилось небольшое происшествие. Номер стал наполняться каким-то дымом. Я быстро нашел источник – вентиляция в ванной комнате.
Подождали час, надеясь, что дымное недоразумение само исчезнет, все-таки Каспий рядом, ветер дул сильно. Не развеялось! Хуже того, дыма становилось все больше и больше. Тогда я пошел к администратору на третий этаж, она с недоверием выслушала меня и сказала:
– У нас такое первый раз. Здесь ничем не пахнет.
– Дым в номер постоянно прибывает. И запах странный: то ли парафин, то ли «химия», то ли еще что-то.
– Это с улицы вам в окна запахи долетели.
– Мы вообще не открывали окна! У вас на первом этаже вывеска висит, что тут есть кальянная. Может, оттуда идет «аромат»?
– Она не работает, год как ремонтируют.
– Тогда что же дымит? И главный вопрос: нам это зачем?!
Посмотрев на мое суровое лицо, администратор поправила национальный платок и пошла к месту происшествия. Едва открыв дверь, она повела крупным носом и выдала результат «химического анализа»:
– Это запах горящего угля, шашлыки жарят.
– Где?
– На первом этаже.
– А мы – на четвертом! И к нам просачивается дым? Какая-то странная у вас вентиляция. Ошибки при строительстве?
Администратор промолчала, пообещав утром нас переселить в номер напротив. Дескать, там мы точно не почувствуем дым.
Ночь, на удивление, прошла спокойно, а утром мы перебрались в другой номер. Он был чуть меньше предыдущего, но со светлыми обоями и дополнительными «опциями» в виде электрочайника и новых тапочек. Вечером там почти не пахло «костром».
Были и другие неудобства, более мелкие: то жидкое мыло не поставят в ванную, то звонят, требуя отдать деньги за завтрак, за который мы уже заплатили, то забудут принести заказанное блюдо, то еще что-нибудь. Поймите меня правильно: я не бурчу, а лишь подчеркиваю, что развитие внутреннего туризма – дело ни одного года. И очень кропотливое!
Сулакский каньон
Если верить экскурсоводам и блогерам, то Сулакский каньон считается чуть ли не первой жемчужиной Дагестана. Мы тоже решили туда съездить, только встал вопрос, в каком составе.
Групповую экскурсию отмели сразу. Надо рано утром вставать, прибыть в определенную точку города, где потом подберет автобус. Поездка рассчитана почти на весь день, в маршруте несколько остановок, не представляющих для нас особый интерес. Волжан трудно удивить чужим водохранилищем, если под боком целых два моря: Куйбышевское и Саратовское. Не удивить и прогулкой «на роскошном катере», который при внимательном рассмотрении оказался моторной лодкой. И все это – по четыре тысячи с человека, есть и дороже.
Индивидуальный тур «проходит» тот же маршрут, даже если вы не хотите в сильный ветер кататься «на катере», все равно должны заплатить. Потому что привезут на берег. Стоимость тура – 7500 рублей с человека.
Мы, начитавшись информации о каньоне, поступили проще – заказали через приложение такси. Приехал улыбчивый молодой человек, хорошо владеющий русским языком. И на хорошей иномарке, которая быстро доставила нас на место.
В силу критического мышления я предполагал, что будет не очень благоустроенно. Но чтобы настолько…
Насыпи из щебня, камни под ногами, нет даже маленькой асфальтовой дорожки, ведущей к каньону. Кто был на территории карьера, меня сразу поймет. Нет уюта, зато много мусора, строительного и бытового.
Если это производство, то вопросов нет. Но нам, туристам, каньон преподносят как большую достопримечательность региона. Сделали же пятигорцы из своего озера Провал на горе Машук изюминку. Смогут и тут, если захотят и не разворуют выделенные из бюджета средства.
Когда стоишь на краю каньона и смотришь вниз – красота завораживает: река Сулак извивается голубой (много в составе воды меди) лентой между гор, есть вершины, не тронутые человеком, хищные птицы летают над пропастью. Есть горная тропинка, ведущая вниз на метров семьдесят. Мы спускались в поисках лучших кадров. Кстати, глубина каньона – почти две тысячи метров.
Мы делали снимки сверху, а надо было, возможно, еще и наоборот – снизу вверх. Я обратил внимание, что одна из молодых туристок села на край пропасти, огороженный легкой оградой, и в течение 20 минут делала-делала-делала селфи. Это надо же так себя любить и рисковать по пустякам!
Поход на Тарки-Тау
Мы не сидели в гостиничном номере, а все время ходили по городу или ездили по пригородам. В Каспийск поехали на такси, город нам понравился своей тишиной и размеренностью. Красивая набережная, а вот пляж, в отличие от Махачкалы, не ухожен, похож на дикий, хотя там чисто.
На Тарки-Тау пошли пешком, благо маршруты давно проложены местными жителями. Гора не очень высокая – от 350 до 720 метров в разных местах, ее протяженность – 11 километров.
Тарки – исторический аул, у кумыков в давние времена был столицей, поэтому на склонах видны развалины крепостных стен. Идти было достаточно легко, как на гору Лысую в Жигулевске. Из фауны встретились птицы и метровая змея, уже не подававшая признаков жизни.
На одной из тропинок стоял местный мужчина, кого-то ожидавший. Мы поздоровались и пошли дальше. Он вежливо окликнул нас:
– Вы на плато идете? Лучше подняться вон по той дорожке.
Но на само плато мы подниматься не стали. Во-первых, оно больше шести километров, во-вторых, там определенная территория огорожена. Зачем крутиться возле особого объекта.
У подножья горы есть мусульманское кладбище, там похоронен Расул Гамзатов, рядом могила жены. Поэта очень чтут в Дагестане, всюду его портреты, цитаты, памятники. В Дербенте возле Вечного огня – скульптурная композиция скорбящей матери, с пролетающими над головой журавлями. Образ явно навеян самым знаменитым стихотворением Гамзатова.
Когда создавалась песня, то кое-что пришлось переделать, в том числе слово «джигиты» было заменено на «солдаты». А строчка «мои друзья былые и родня» уступило место другой – «летит в тумане на исходе дня». Это придало песне всенародное звучание, даже всемирное…
Возвращались по грунтовой дороге через селение, за пределами которого сплошные свалки строительного мусора. При нас грузовик сбрасывал очередную «порцию», то были остатки старого дома. И все это у подножья такой красивой горы и столицы региона, жалко!
Интересно, у них здесь природнадзор есть или нет? А если есть, то он работает или просто переводит бумагу на отчеты? Тем более что везде нам встречались плакаты: «Джамаат поселка Тарки установил запрет на куплю/продажу участков на склоне горы. Любые сделки недействительны».
Чуду не буду?
Махачкала произвела на меня двойственное впечатление. С одной стороны, министерства с крупными вывесками, бутики на центральных улицах, где якобы итальянские платья стоят от 115 тысяч рублей. С другой, тротуары с битой плиткой, старые, заброшенные дома и кучи строительного мусора. Как-то все это уживается друг с другом.
Магазинов и кафе здесь тоже много, практически на каждом шагу, но в отличие от дербентских они более цивилизованные. Название одной торговой точки удивило – «Чудушная». Потом оказалось, что здесь продают чуду – национальные пироги с различной начинкой. Пробовали, похоже на чебуреки, если с мясом.
Дагестанцы очень любят это блюдо и постоянно его заказывают. Вообще, у них какой-то культ теста и сладостей. И сами готовят, для себя и на продажу, и закупают из Азербайджана и Турции.
Мы были в двух крупных сетевых супермаркетах, там «сладкое тесто», занимает, без преувеличения, треть торговых площадей. И непрерывный поток покупателей: кто-то набирает пакетами, кто-то – поштучно. Стоит ли после этого удивляться, что часть жителей, молодых и возрастных, в Махачкале имеют избыточный вес, ходят тяжело, переваливаясь с боку на бок.
Водители в региональной столице нетерпеливы, там нет такого уважения к пешеходам, как в Дербенте. Даже переход на зеленый цвет светофора вызывает чувство тревоги, особенно если идешь не в толпе. При этом я ни разу не видел ДТП.
Услуги такси здесь стоят дешево (поездка по городу ориентировочно – 100 рублей), поэтому время от времени вызывали местных лихачей. У каждого я спрашивал, случаются ли в Махачкале и пригородах дорожные аварии, лишь один водитель вспомнил недавнее ДТП, и то мелкое. Да, в Тольятти, к сожалению, по-другому.
И еще один отличительный признак. Остановочные павильоны здесь не обклеены рекламными объявлениями, как в нашем городе. Чистые и аккуратные. Рекламки встречаются на столбах, в заголовках только два слова: «продажа, аренда». Ни одного объявления о желании купить недвижимость или движимость. Вероятно предложение сильно превышает спрос.
Регулярно путешествуя с женой по стране, мы всякий раз отвечаем друг другу на два вопроса. Итак, хотели бы мы жить в этом регионе? Нет. Хотели бы мы сюда приехать еще раз? Возможно. Причем, ответы в этот раз полностью совпали.
И последнее. Аллергия, начавшаяся у меня в Тольятти, полностью прошла на Каспии. Все-таки великое дело – морской воздух.
Виктор Зимогоров, Тольятти – Дагестан – Тольятти
Оригинал статьи опубликован в газете «Вольный город Тольятти», № 19 (1505) 24.05.24
Номер свидетельства ПИ № 7-2362 от 30.10.2003