Предновогодняя суета в современном Тольятти — это огни гирлянд, ярмарки и толпы на площади. А чуть более сорока лет назад подготовка к главному празднику в молодом Тольятти была другим, но не менее волнующим ритуалом. Она подчинялась четкому плану, становилась делом чести для крупнейших предприятий и рождала ту особую, ни с чем не сравнимую атмосферу ожидания чуда, которая жива в памяти горожан до сих пор.
В начале восьмидесятых Центральная площадь уже утвердилась как сердце общегородских торжеств. И именно здесь закономерно вырастала к концу декабря главная новогодняя ель. Её установка не была простой формальностью. Это было ответственное мероприятие, за которое, как правило, отвечало одно из ключевых предприятий города. Доставка и украшение большой живой ели символизировали общий вклад в праздник для всех жителей.
Традиция наряжать большую общественную елку была в СССР относительно молодой. После долгих лет запрета новогодняя, а не рождественская, атрибутика стала возвращаться в жизнь людей лишь в середине пятидесятых. К восьмидесятым этот обычай укоренился окончательно. В Тольятти, городе молодых рабочих и инженеров, ёлка на центральной площади становилась зримым символом стабильности, общего успеха и уверенности в завтрашнем дне. Её наряд — большие стеклянные шары, блестящий дождь и традиционная красная звезда на макушке — был знакомым и любимым для нескольких поколений тольяттинцев.
Жизнь вокруг ёлки кипела. На фотографиях того времени видно, как площадь преображалась: устанавливали горки, которые становились центром притяжения для детворы. Местный житель, может вспомнить, как после школы они с одноклассниками бежали на площадь, чтобы прокатиться с крутой горки или просто повидать сверкающее дерево. Родители вели детей к Дед Морозу и Снегурочке, чьи фигуры появлялась здесь каждый год. Атмосфера была по-настоящему всеобщей и семейной.
Но праздничный антураж иногда контрастировал с суровой реальностью. Зимы в начале восьмидесятых могли быть аномально холодными. В новогоднюю ночь 1978 года столбик термометра опускался до минус 37 градусов. В такие морозы поход на площадь к ёлке становился коротким, но оттого не менее памятным подвигом. Люди одевались в несколько слоев шерстяной одежды, а дети, вернувшись домой, отогревали заиндевевшие варежки на батарее. Праздник, однако, никто не отменял — он просто становился ещё ценнее.
Для Тольятти, города-труженика, Новый год был не только календарной датой, но и своеобразным рубежом, моментом подведения итогов. В 1980 году заводчане с гордостью отправляли своих водителей и диспетчеров для обслуживания летних Олимпийских игр в Москве. Через пять лет, в 1985-м, колонны автобусов с тольяттинскими водителями уезжали на Всемирный фестиваль молодёжи и студентов, также в столицу. Эти события, безусловно, добавляли чувства собственной значимости и общих свершений, которыми можно было гордиться, встречая новый год под огнями главной городской ёлки.
Традиция установки большой ели на центральной площади Тольятти в восьмидесятые — это больше, чем воспоминание о празднике. Это история о том, как молодой промышленный город создавал свои собственные ритуалы, объединявшие десятки тысяч людей. Это символ эпохи, где коллективное начало пронизывало даже такие, казалось бы, личные моменты, как ожидание новогоднего чуда. И хотя с тех пор многое изменилось, огни той, советской ёлки до сих пор теплятся в памяти тех, чьё детство и молодость прошли в тени её пушистых ветвей.
