Сегодня, 30 июля, тольяттинской гидрометобсерватории исполняется 65 лет. Накануне юбилея ее руководитель Надежда Карпасова дала большое интервью «Вольному городу», сделав акцент на том, что особенно волнует жителей нашего региона.
Эхолот и термометр
– Тольятти находится на берегах сразу двух рукотворных морей. Где граница между ними?
– Плотина Жигулевской ГЭС отделяет Куйбышевское водохранилище от Саратовского.
– Почему в Саратовском вода всегда холоднее? Там проточнее?
– Да. В Куйбышевском – замедленный водообмен, а Саратовское осуществляет транзит сброшенной воды, здесь скорость течения выше. Кроме того, надо иметь в виду, что перепад между водохранилищами составляет 25 метров.
– Благодаря ГЭС у нас есть небольшой водопад?
– За счет этого перепада становится выше скорость течения. Но разница в температуре водохранилищ всё же небольшая: 1,5-2 градуса – в районе Зольного и 2-2,5 – возле Федоровки.
– Надежда Ивановна, а как измеряется температура воды? Чем?
– Ртутным термометром в металлической оправе, который на тросе опускается в воду и держится там три минуты. Наблюдатель гидрологического поста измеряет в одном и том же затемненном месте Куйбышевского водохранилища (возле речного порта) на глубине от 10 до 50 сантиметров. Два раза в сутки: в 8:00 и 20:00.
Наблюдения у нас начинаются после освобождения прибрежной полосы ото льда и заканчиваются с образованием устойчивого ледостава.
– А зимой?
– Подо льдом температура воды одинакова (0,1-0,2 градуса), она не измеряется. Я сейчас говорю о гидрологическом замере, а при отборе проб воды для гидрохимических и биологических исследований температура обязательно замеряется во всех местах. Здесь чаще всего мы используем автоматические приборы, но ртутный термометр, подчеркну, самый точный. Глубина измеряется эхолотом, а если она небольшая, то просто лотом, есть такой прибор. Мы таким образом учитываем глубины при определении расхода воды, степени загрязнения и другие параметры.
Основные глубины в лоции по судоходству нанесены, а вот что вокруг происходит, необходимо знать. Ведь ложа водохранилищ тоже меняются из-за образованного за десятилетия ила.
Что с волжской водой?
– Надежда Ивановна, нынешнее лето жаркое, горожане стараются чаще бывать у воды, а там цветут водоросли. Но сначала такой вопрос. Принято считать, что летним утром купаться теплее, потому что за ночь вода прогрелась. Народная примета верна, на ваш взгляд?
– (Улыбается) Утреннее купание зависит от температуры воздуха, а не воды, которая за ночь остывает. Подчеркну, остывает и становится ближе к температуре окружающей среды. Если вы заходите из 30-градусной жары в 22-градусную воду, то чувствуете перепад. Вода вам кажется холодной. Но если вы утром из 22-градусной жары заходите в 20-градусную воду, вам комфортно.
– И вода кажется теплой?
– Да.
– Тогда еще вопрос: почему в воде теплее, когда идет дождь?
– Всё достаточно просто. Дождь выпадает из облаков, которые находятся далеко. Когда летит на землю, он не успевает прогреваться.
Теперь о «цветении» воды. Аномальная и ранняя (с мая!) жара дала большой прогрев воды. Среднемноголетние значения превышены на 2-4 градуса. Вот конкретный пример. 20 июля температура в поверхностном слое волжской воды в Комсомольском районе составляла 26,5 градуса!
«Цветение» воды вызывают цианопрокариоты, известные в народе как сине-зеленые водоросли. Их вегетация традиционно начинается в мае в хорошо прогреваемых и защищенных от ветра заливах и заканчивается обычно в сентябре.
Основные источники пополнения ресурсов цианобактерий сосредоточены в донных отложениях. Для них важно соотношение азота и фосфора.
– А откуда «химия» берется в воде?
– Ее дают сбросы, промышленные и коммунальные. Но цианобактерии умные, если им, например, не хватает азота, его сами синтезируют. Живут они колониями и развиваются в геометрической прогрессии.
Но также в геометрической прогрессии и начинают гибнуть. В момент гибели и происходит эта зеленая «каша». Мы чувствуем зловоние, цианобактерии выделяют также различные токсические вещества, которые могут вызывать ожоги. Поэтому в такой воде нельзя купаться и уж тем более ее глотать.
Высшие водные растения
– Надежда Ивановна, цианобактерии можно победить? Я сейчас имею в виду не рекламную и пропагандистскую шумиху, а реальные методы борьбы.
– С учетом нашего огромного приплотинного плеса в 40 тысяч гектаров реальный эффект дала бы механическая очистка. А вот химические методы, на мой взгляд, не очень подходят. Помните ситуацию с хлореллой?
– С экспериментом на васильевском озере? Конечно. Много шума и – ничего.
– Что предлагали разработчики? В феврале сверлить много-много лунок и запускать туда хлореллу, которая будет уничтожать цианобактерии. Я звонила коллегам на Сурское водохранилище, где тоже проводился этот эксперимент. И якобы весьма успешно. В ответ услышала: мы не уверены, что стало лучше именно из-за хлореллы.
На васильевском озере эффект какой-то был. Но озеро существенно отличается от водохранилища. Мы посчитали, сколько нужно сверлить лунок, и поняли, что может измениться кислородный режим. Как всё это отразится на экосистеме при таком энергичном вторжении? Или – мы пустим хлореллу, а она просто уйдет в Саратовское водохранилище.
Но даже не это смутило меня. Нет научных выкладок, как «появление» хлореллы отразится на водозаборе. Мы не можем рисковать здоровьем людей, а это как минимум 500 тысяч человек.
– Хлорелла чем опасна для человека?
– Она индикатор грязной воды, питается всем этим. Попав в ржавые трубы, хлорелла может изменить состав питьевой воды в худшую сторону. А это уже здоровье и безопасность тысяч людей.
И еще. Те длинные ветви, чуть ли не кусты под водой, что люди называют водорослями, на самом деле являются высшими водными растениями.
– То есть не водорослями?
– Да. Они обитают во всех волжских водохранилищах, как правило, на мелководье. Прикрепляются ко дну. Говорят, что в Саратовском водохранилище их больше. Не думаю. Там просто вода прозрачнее, они заметнее. У нас в основном обитают три вида: рдест, роголистник, элодея. Мы их не обследуем, у нас – иная задача. Исследуем гидробионты: фитопланктон, зоопланктон, перифитон и так далее, словом, то, чем питаются рыбы.
– Есть еще способы борьбы с вредными бактериями? Мало того, что купаться сейчас проблематично, так весь берег буквально усеян погибшими мальками рыб. У них жабры забиты зеленой взвесью.
– Для уничтожения спор цианобактерий исследовалось ультразвуковое воздействие на водоемы, а для увеличения продолжительности их анабиоза применялась кислородная аэрация придонных слоев. Но оба варианта требуют значительных энергетических затрат.
Есть способы литификации (окаменение) и применения альгицидов (специальные химпрепараты), но все они не дают 100-процентной гарантии. Например, малые концентрации тех же альгицидов стимулируют жизнедеятельность цианобактерий.
– А есть природные средства борьбы?
– Тысячелистник выделяет в воде полифенолы, которые замедляют рост бактерий. Такой же эффект дает ячменная солома.
Разница до 50 процентов
– Надежда Ивановна, почему все прогнозы немного разные: в гаджете – один, в стационарном компьютере – другой, у вас – третий? На балкон выходишь, где висит термометр, там свои синоптические особенности. Кому верить?
– (Улыбается) Нам! Прогнозы, которые выпускает метеослужба, базируются на специальных методиках, изучении определенного материала. И самое главное – они составляются с участием синоптика, хорошо знающего локальные условия и учитывающего данные радаров, барических схем.
Все остальные прогнозы составляет программа, машина, и без участия синоптика. Здесь только математический расчет. Поэтому разница есть, порой она значительная. Мы делали расчеты, так разница по осадкам и ветру доходила до 50 процентов.
– Большое расхождение!
– А оправдываемость наших прогнозов составляет 92-94 процента. Но 100 процентов, наверное, никогда не будет, потому что природу нельзя заранее предсказать и предусмотреть все варианты.
Вообще, есть несколько мировых метеорологических центров: Москва, Вашингтон, Лондон, Мельбурн и Монреаль. В интернете заложена одна из моделей математического расчета, который произвела машина.
– В гаджете прогноз погоды мне может выдавать американская программа? А то я смотрю: на улице дождь собирается, а они дают «ясно».
– Или британская. Кстати, статус мировых метеоцентров получили еще Токио и Пекин.
– Нынешнее лето сравнивают с летом 2010 года. Есть какая-то закономерность в наступлении таких сезонов?
– Мы делали расчеты, вот один из них. Называется он «Вероятность наступления опасных явлений погоды в Тольятти и Ставропольском районе». Что касается закономерности, то аномально жаркая погода обычно наблюдается раз в 10 лет.
– Еще вопрос. Почему нынешний лесной пожар, несмотря на свой масштаб, был не так заметен в других районах?
– В 2010-м массово полыхали сосны, отсюда клубы дыма. Огромные и черные из-за сажи. В этом году горели в основном порубочные остатки и трава. Отсюда и разница в визуальном восприятии.
– Часто в прогнозах звучит информация о скорости ветра, например, 5 метров в секунду. А как вы измеряете эту скорость?
– С помощью прибора М-63, он старинный, но надежный. Кроме того, у нас есть автоматические датчики, так что с этим проблем нет. Кстати, давайте сообщим читателям «Вольного города» номер областного автоответчика. Пишите: 8-846-207-50-55. По нему можно узнать свежие данные о погоде в Тольятти. Мы планируем установить уже у себя городской номер, но пока не определили, какой именно. Ведь должен быть многоканальный.
Любимая поговорка
– Мы увлеклись природными явлениями и совсем забыли о юбилее. Расскажите, хотя бы кратко, о становлении гидрометобсерватории. С чего всё начиналось?
– Наша обсерватория была создана на базе гидрометбюро «Куйбышевгидростроя» и озерной станции. Первым директором стал Павел Никулин. В разные годы коллектив возглавляли Александр Елисеев, Николай Тишкин, Александр Рыбкин.
– С двумя последними я знаком. А вы, получается, пятый директор гидрометобсерватории. Какова структура вашего федерального учреждения?
– Три отдела: метеообслуживания, гидрологии, комплексного обслуживания и обеспечения экспедиционных работ. Две лаборатории: гидробиологии и по мониторингу загрязнения окружающей среды. Плюс узел связи и флот, куда входят разъездной теплоход «Витязь», маломерное научно-исследовательское судно «Росгидромет-06», судно на воздушной подушке, аэролодка для зимних отборов проб и три мотолодки.
– Солидно!
– В год мы делаем примерно 10 500 измерений по воде. И до 50 тысяч – по качеству воздуха на 9 постах, из них 7 находятся в Тольятти, остальные – в Тимофеевке и Жигулевске.
– Как станете отмечать свой юбилей?
– Скромно, хотя у нас два юбилея: 65 лет гидрометобсерватории и 90 лет Приволжскому управлению по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды. Очень много работы, да и ковидные ограничения никто не отменял.
– Мои искренние поздравления, уверен, ко мне присоединятся все читатели газеты. И последнее, Надежда Ивановна. У вас есть любимая профессиональная поговорка?
– (Улыбается) «Настоящий синоптик в дождь с собой зонтик не берет. Чтобы прогноз оправдался!» В этой шутке заложены огромная любовь к своей работе и ответственность за прогноз, который ежедневно необходим всем нам – людям планеты Земля.
Погодой интересовался Сергей Русов, газета «Вольный город Тольятти»
