Вот уже полтора месяца не утихает шум вокруг Тольяттинской консерватории. Прозвучала информация, что результаты проверки вуза Рособрнадзором Министерства образования РФ оказались неутешительными: консерватория не прошла аккредитацию. А студенты учатся, ничего не зная об этом. Возможно, вуз перестанет существовать и реорганизуется в филиал самарской государственной академии искусств. Якобы прорабатывается вопрос об открытии в уже существующих тольяттинских вузах факультетов искусствоведческой и культурологической направленности. Высказались чиновники всех уровней. Только мнение ректора Тольяттинской консерватории Евгения Прасолова никто не услышал во всей этой шумихе. По его словам, ни на какие совещания, где решалась судьба его детища, его не приглашали и слова не давали. Он объясняет, почему тольяттинскую консерваторию нельзя называть неаккредитованным вузом.
— У нас есть Свидетельство о государственной аккредитации № 1104 от 03.09.2014 г., — говорит Евгений Николаевич. — Аккредитацию у нас не прошла только одна программа, по которой учатся девять студентов пятого курса, это специалитет, ГОС второго поколения. В 2015 году эта программа практически уйдет в историю во всех вузах РФ. Студенты 1, 2, 3 и 4-го курсов не имеют к ней никакого отношения. Набрав студентов на первый курс, мы открываем новую программу и далее действуем в соответствии с «Законом об образовании» (пункт 8-й, статья 92): «Государственная аккредитация проводится при наличии обучающихся, завершающих обучение по этим образовательным программам в текущем учебном году». То есть новая программа для студентов нынешнего первого курса должна быть аккредитована только в 2018 году. Сегодня они еще не доросли. Поэтому нельзя говорить, что, принимая студентов на обучение по программам, которые в принципе еще не могут быть аккредитованы в соответствии с законом, мы нарушаем закон.
Приказ Рособрнадзора о том, что одна программа вуза не аккредитована, вышел 3 сентября. Набирая студентов на первый курс в июле, мы о сентябрьском приказе ничего не могли знать. Да и касался он только студентов 5 курса консерватории. Все студенты, которые сейчас занимаются в колледже и в консерватории, учатся в полном соответствии с законом.
Евгений Прасолов продемонстрировал свидетельство о государственной аккредитации консерватории, срок действия которого — до 3 сентября 2020 года.
— Да, в этом свидетельстве сейчас нет программы по вузу, — продолжает объяснение руководитель тольяттинской консерватории. — А ее и не должно быть. Первый курс будет получать аккредитацию, повторю, только в 2018 году, 2, 3, 4 курсы — соответственно не ранее 2016 года. По закону право на прием студентов по определенным программам обеспечивается не аккредитацией, а лицензией, которая у нас является бессрочной. Если бы ее не было, я не имел бы право объявлять набор.
— Какова судьба ваших пятикурсников?
— Начнем со специального приказа Минобразования от 25.03.2003 года «Об утверждении положения об итоговой государственной аттестации выпускников вузов РФ», где в пункте № 3 говорится: «Лица, обучающиеся в вузах, не имеющих государственной аккредитации, имеют право на получение диплома в вузах, у которых эта государственная аккредитация есть». Это, например, можно сделать путем перевода, о котором я говорил с ректором Самарской государственной академии культуры и искусств Эльвирой Куруленко.
Ни один студент не был обманут! На сегодняшний день одна студентка написала заявление на академический отпуск. Некоторые студенты решили окончить первый семестр в консерватории, после чего будут решать вопрос с дальнейшим обучением. Три человека уже съездили в Самарскую академию культуры. Я договорился, их послушали и готовы взять.
Хочу отметить один нюанс. Важно, получит выпускник диплом консерватории или академии культуры, которую сейчас опять хотят переименовать в институт культуры. Профильное образование для музыканта — консерватория, именно там дают диплом исполнителя.
— А почему все-таки вам не дали аккредитацию, пусть даже и по одной программе?
— За 22 года работы мы пять раз получали аккредитацию, и вот впервые возникла проблема, осечка. Важное уточнение: у нас аккредитация совпала с плановой проверкой. И чисто технически в этот момент аккредитацию было невозможно оформить, хотя у эксперта по аккредитации практически никаких вопросов не было.
После проведения плановой проверки Рособрнадзора Министерства нам прислали предписание, замечаний оказалось много. Но давайте разберемся, какие они. Например, в вузе отсутствуют кабинеты русского языка, математики, информатики. Как они могут отсутствовать, если там идут занятия? Просто кабинеты не были оформлены, табличек на дверях не оказалось! Заказали и сделали очень быстро. Второе замечание: нет программ по менеджменту, маркетингу. Как нет, если по этим программам учат? Эти программы были оформлены не совсем правильно, но они были. Полностью согласен и признаю, что учебный отдел допустил серьезные ошибки. Приняты соответствующие меры, проректор по учебной работе освобождена от занимаемой должности.
— На сегодняшний день вы устранили все замечания, возникшие после плановой проверки?
— Выявленные нарушения надо было устранить до 18 июля. Я лично отвез отчет со всеми документами, и его приняли 2 июня, то есть на полтора месяца раньше срока. До сих пор ответа нет. В течение всего этого времени с июня по уже ноябрь мы постоянно звоним в Рособрнадзор. Я специально ездил в Москву. Но попасть туда невозможно. 15 октября мы отправили специальное письмо с просьбой дать ответ на наш отчет о выполнении предписания. До сих пор никакого ответа нет. Почему кто-то решил, что отсутствие ответа — это отрицательный ответ?
— Что можете сказать по поводу мониторинга эффективности вуза?
— Из-за достаточно запутанной процедуры подведения результатов мониторинга эффективности вузов более 1000 вузов России оказались неэффективными вузами. Хотя в большинстве учебных заведений практически все показатели отвечают требованиям. В том числе и в Тольяттинской консерватории. Кроме этого, при подведении результатов мониторинга только по предоставленной информации возникали большие чисто технические, в том числе программные компьютерные сбои. У нас таких было два. Сбой подтвердили непосредственно специалисты, принимающие от нас информацию.
Естественно, ни о каком закрытии более 1000 вузов России никаких решений никто не принимал. Все помнят, какая волна поднялась, и не только в Тольятти, относительно Тольяттинской консерватории. Закрыть консерваторию — это оставить всех профессоров и доцентов без работы. Нет должности профессора и доцента в музыкальной школе. А больше нашим специалистам в Тольятти работать негде. Непосредственно в консерватории сегодня трудятся 63 человека.
— А как вы прокомментируете идею с филиалом самарской академии?
— Его создавать практически нереально. Так же как и пытаться учить музыкантов в ТГУ и в Православном институте. Об этом можно поговорить, теоретически порассуждать, но практически выполнить это невозможно. Консерватория открывалась не как высшее учебное заведение, в котором учатся всего 92 студента. В 1992 году создавалось именно многоуровневое учебное заведение: школа, колледж, консерватория. В связи с этим событием у нас есть благодарственные письма от таких великих музыкантов, как Мстислав Ростропович, Галина Вишневская, Юрий Башмет, Владимир Спиваков.
У наших струнников, например, существует такой предмет, как оркестр. В вузе по этой специальности учатся всего 14 студентов, но оркестр из 14 музыкантов не может играть. Но ведь у нас есть еще и колледж, для оркестра мы всех студентов объединяем. Если реорганизуемся в филиал, половину предметов невозможно будет вести. Все развалится, и года не проработав.
Идею филиала самарского вуза в Тольятти возможно рассмотреть только при условии передачи филиалу всего комплекса нашей консерватории, включая школу, колледж и непосредственно вуз. Но это требует очень серьезной проработки всех деталей данного вопроса, в том числе финансирования, имущества и многих других. Необходимо напомнить, что Самарская государственная академия культуры и искусств является федеральным образовательным учреждением, а не областным, это может быть еще более сложной проблемой.
Нельзя забывать и про экономическую составляющую. Много лет назад здесь была большая школа, где учились 1200 человек. В 1992 году мы сократили это количество. Нам из бюджета города никто ничего не давал. Мы просчитали, что содержание четырех учащихся школы примерно соответствует стоимости обучения одного студента. Постепенно набрали студентов, убирая из школы по сто мест в год. Для организации консерватории мы ни рубля не взяли из бюджета города.
— И последний вопрос: во сколько консерватория обходится городскому бюджету?
— Непосредственно консерватория — 24 миллиона рублей, среднее звено — колледж — в 19 миллионов, школа — в 39 миллионов. Общая сумма, конечно, большая. Давайте тогда, чтобы сохранить этот учебный комплекс, передадим его в область. Министерство культуры Самарской области двумя руками «за».
Мнение эксперта:
Евгений Прасолов, ректор Тольяттинской консерватории:
— В финансовом отношении (особенно с 2014 года, когда заработную плату профессорско-преподавательского состава консерватории привели в соответствие с Законодательством РФ, и наши педагоги наконец-то стали получать зарплату, похожую на заработную плату, а не на пособие для малоимущих) консерватория стала достаточно затратным и дорогим учреждением. Но ведь это консерватория, одна из 12 в России. И если возникают трудности, давайте выйдем из сложившейся ситуации так, чтобы ничего не развалить и не разрушить.
Олеся Ангелина, газета «Площадь Свободы»