«Тольяттинский Навигатор» беседует с Григорием Басистым, председателем независимого профсоюза «МОЛОТ». Поводом для встречи послужило опубликованное в газете «Волжский автостроитель» интервью с Николаем Ляченковым, ветераном ВАЗа, прошедшим путь от начальника конструкторского бюро до первого заместителя гендиректора. В нём бывший вазовский генерал говорит о неизбежности перехода АВТОВАЗа на унифицированную платформу по созданию новых моделей автомобилей.
О том, какие процессы это повлечёт, как реформирование завода отразится на судьбе коллектива, и что происходит на АВТОВАЗе сегодня, мы и поговорим с Григорием Александровичем.
– Скажите, а какая фамилия – Ляченков или Басистый – сегодня больше известна на АВТОВАЗе?
– Ну вы сравнили! Хотя думаю, что большинство вазовцев, принятых в последнее время на завод, причем по срочным договорам, уже не знают ни такой фамилии – Ляченков, ни то, каким подразделением завода руководил этот человек.
– Вот как… Кстати, а почему людей принимают на АВТОВАЗ по срочному договору?
– Наверное, потому что рабочие не знают, что и им нужны нормальные договора, а не срочные, и поэтому молчат, а работодателю так удобно. Недавно Верховный суд РФ дал комментарии по этому поводу. В них указывается на то, что срочный трудовой договор может заключаться без учёта характера предстоящей работы и условий её выполнения, но при добровольном соглашении сторон. Соответственно, если судом при разрешении спора о правомерности применения срочного трудового контракта будет установлено, что он заключён работником вынужденно, суд применяет правило договора, заключённого на неопределённый срок.
Ко мне регулярно обращаются люди с вопросами законности перезаключения срочного трудового договора. Дело в том, что договор перезаключается второй-третий раз и всегда на полгода. Договор не продлевается, а заключается новый. Потому как продление договора подразумевает принятие сотрудника на постоянной основе. Но на АВТОВАЗе людей принимают не дольше, чем на полгода по срочному договору. По истечении срока заключают новый договор – с тем же лицом, но на новое место работы, иной разряд или вносят другие изменения. То есть по факту человек выполняет ту же самую работу, в той же самой бригаде, цехе и подразделении, но согласно новому срочному договору – это иное рабочее место.
– Это, и правда, очень удобно работодателю: не захотел и не заключил новый договор – свободен, на выход. Без объяснения причин. Без пособий, компенсаций, нескольких окладов и т.д.
– Потому и массовых сокращений на АВТОВАЗе таким образом нет и не будет. Будет массовое незаключение договоров. Вот сейчас на линии сварки «Калина» идёт модернизация. Если раньше линия сварки велась по двум веткам, и на каждой варилось по 200 кузовов, то сейчас ветка одна, и на ней, согласно поставленной задаче, должно производиться 400 кузовов. Но план не выполняется. И только за три дня отставание составило 360 кузовов. Бездарность руководителей обескураживает: почему они решили, что на одной ветке будет вариться больше кузовов меньшим числом рабочих рук?! Куратор производства приходил, кричал, мол, не успеваете – оставляйте людей на 6 часов после первой смены (в субботу!!!), что незаконно. Чтобы график наверстать. В итоге вторую смену вывели в субботу. Работать за двойную оплату.
Вот, представьте, человек вернулся в пятницу поздно ночью, а ему с утра звонят и говорят: выходи работать.
– А как же безопасность труда? Наверняка такие вот «хотелки» руководства оборачиваются травмами для рабочих?
– В идеале система безопасности строится на двух факторах: инструкции по технике безопасности (ТБ) и её соблюдении. Я не могу критиковать сами инструкции по ТБ, они разработаны давно и «написаны кровью».
– Они не переписывались с тех времен, когда предприятие было российским?
– Любой производитель имеет право ужесточать ТБ, это и сегодня происходит постоянно. И это правильно. Другая проблема в том, что меняется техпроцесс. И зачастую техпроцесс не соответствует ТБ. Однако работника обязывают соблюдать и техпроцесс, и технику безопасности. Зачастую – противоречащие друг другу. Например, на всех рабочих местах обозначено такое требование: в момент простоя работник обязан производить чистку оборудования, подметание прилегающей территории и т.д.
– То есть, получается, что техпроцесс важнее ТБ?
– Каждый человек вправе расставлять приоритеты самостоятельно – что для него важнее…
– Жизнь или кошелек?..
– Точно. И в российском законодательстве чётко отражено, что соблюдение ТБ важнее техпроцесса. Знают ли об этом рабочие? Я думаю, что знают и понимают. По крайней мере – догадываются. Но руководитель своим авторитетом давит на рабочего, и если он не выполняет того, что прописано в его профессиональной инструкции, ему начальник начинает угрожать снижением зарплаты.
Так, несколько месяцев назад на производстве «Б 0» случилась производственная травма – человеку раздробило обе нижних конечности, когда он подметал территорию между конвейерными тележками в момент их простоя. Но конвейеры были включены, и ему перебило ноги…
– То есть человека заставили подметать, но виноват он сам, потому что не соблюдал технику безопасности?..
– Абсолютно верно. И на моём рабочем месте прописано, что я обязан протереть оборудование от пыли и масла во время простоя. Но я отказываюсь выполнять это, потому что мне жизнь дороже. Согласно ТБ я не обладаю квалификацией наладчика, чтобы лезть внутрь станка, где находятся гидравлические и пневматические системы. Для этого существует специальное мероприятие – ППО – планово-предупредительный осмотр оборудования, производимый наладчиками, во время которого и должна осуществляться чистка оборудования.
Все наладчики это прекрасно знают, но почему этого не делают – другой вопрос.
– Как руководство реагирует на ваши отказы?
– Начальство понимает, что я прав. И на меня не давят. Но данные функции выполняют все остальные рабочие, которые боятся. Замечу, что там, где я отказываюсь работать и производить некие незаконные действия, начинается более чёткая организация работы других служб.
Недаром же профсоюз – с оговоркой – правильный профсоюз, стоящий на защите прав трудящихся, – является двигателем прогресса. Люди требуют улучшения условий труда и взамен получают механизмы, приспособления, автоматику, облегчающие их работу. А когда рабочие ничего не требуют, тогда все работают по старинке. Словом, под лежачий камень и вода не течёт…
Я на всех собраниях профсоюза говорю: прежде чем требовать устранения нарушений, нужно начать с себя и неукоснительно соблюдать технику безопасности. Потому как с участника профсоюзного движения все остальные должны брать пример. Это раз. И потом, на нас возлагаются более ответственные требования.
– Придирок начальства больше?..
– Я пытался избежать этого слова, но вы его произнесли вместо меня (улыбается. – Прим. авт.). И потому проблем с ТБ у нас нет. Люди понимают и выполняют все свои законные рабочие обязанности.
– Григорий Александрович, кто сегодня в основном вступает в профсоюз «МОЛОТ»: те, кого допекло начальство, или те, кто сознательно хочет изменить отношение работодателя к сотрудникам – увеличить зарплату, например, или снизить напряжённость труда?
– Есть и те, и другие. Вступают в ряды «Молота» и те, кто ищет защиты от непосредственного начальства, и те, кто желает изменить ситуацию к лучшему. Есть и такие, кто видит, что к «молотовцам» относятся с большим уважением. Например, что ни на кого в отношении наших ребят не начата процедура сокращения, что на нас не осуществляется давление.
Но обращаются и просто за помощью. Мы помогаем всем и не требуем обязательного вступления в наши ряды. Любой профсоюз – это профессиональное объединение сотрудников, но это не значит, что мы решим все ваши проблемы, а вам взамен не нужно ничего делать, кроме как раз в месяц платить членские взносы. У нас, к сожалению, сегодня не хватает специалистов по охране труда, юридической поддержки.
– С чего начинается профсоюзная борьба? И что такое вообще борьба за свои права сегодня?
– Борьба за свои права на современном уровне, конечно же, не подразумевает применения физической силы. Профсоюзная борьба начинается не с момента вступления в профсоюз, а с того, что человек запрашивает у работодателя документы, согласно которым он может доказать свою правоту. А профсоюз нужен для того, чтобы помогать людям, учить, каким образом нужно это делать, какие документы запрашивать. Как правило, люди начинают действовать самостоятельно или не начинают, оставляя всё как есть. Но когда вступают в борьбу, то видят, что отношение к ним меняется. Потому что любой человек, отстаивающий свои интересы, вызывает…
– …уважение?
– Если не уважение, то, как минимум, более осторожное отношение к нему со стороны начальства. И, видя это, люди, как правило, пишут заявления о вступлении в «МОЛОТ». Любой вступивший в наши ряды имеет возможность отстаивать свои интересы через суд. И мы готовы инициировать любое судебное разбирательство в случае нарушения прав работников. Бороться за свои права – основная задача настоящего профсоюза.
– А чем занимаетесь с соратниками в «мирное» время?
– У нас сложился в профсоюзе очень дружный коллектив единомышленников. Мы вместе на всех праздниках. Так, в майские выходные провели субботник в детском саду для детей с ограниченными возможностями развития, вышли отдельной группой на первомайской демонстрации. Вместе мы учимся и методам борьбы у других независимых профсоюзов.
– Словом, всё, как и более ста лет назад. Но вернёмся к тому, с чего начали… Что такое унифицированная платформа. Правильно ли я понимаю, что собранные на ней автомобили будут мало чем отличаться друг от друга?
– А также рабочие места будут мало чем отличаться. Точнее, мало чем будет отличаться квалификация рабочих.
– И их потом заменят роботами?
– Нет, не заменят. Роботы дороже людей. Наших людей. Ляченкову отчасти верить можно. Вот он говорит: «Единая платформа неизбежна. Это повлечёт организационные изменения. Процесс реформирования АВТОВАЗа будет продолжаться». А я между строк читаю: «сокращения на предприятии будут продолжаться». И в этом я ему доверяю. Но не ведусь на убеждения, что руководству АВТОВАЗа можно доверять, и что сегодня всё, что происходит на заводе, к лучшему. Мы все понимаем, что сокращения – это не хорошо для рабочих. Помните, несколько лет назад в СМИ просочилась информация о зарплате экс-президента АВТОВАЗа Бу Андерссона. Около 1 млн рублей в час. Заслужил ли он такой доход? Да, заслужил. С точки зрения хозяина ВАЗа. Потому что в интересах работодателя вышвырнул за ворота тысячи людей! Но завод как структурная единица от этого ничего не выгадал. Стал ли он производить больше автомобилей? Не стал. Производство стало динамичнее? Нет.
– Так ведь кризис был объявлен виновным…
– Я считаю, что кризис на АВТОВАЗе начался тогда, когда на него пришли москвичи, изменившие политику распределения денежных средств внутри завода. Ни рабочим, ни инженерам, а всё – московским генералам. Сливки начали собирать несколько человек. А рабочему ничего не досталось. Потом эта тенденция распространилась и на город – зарплаты в Тольятти снизились после 2007 года. Ведь АВТОВАЗ всегда был флагманом по уровню доходов в городе.
– Что с зарплатой рабочих АВТОВАЗа сегодня?
– Я считаю, что нужно вводить почасовую оплату. Как это сделано во всех развитых странах. А сейчас получается так: кто-то вышел в субботу работать, кто-то нет. За шесть часов субботы можно заработать дополнительно 1,5 тыс. рублей. Всего суббот 4-5. Калымят и оставаясь после смены. Таким образом, переработки и сверхурочных набегает процентов 50 от нормированного рабочего времени. Сколько работать – это выбор человека. Я не могу его критиковать. Скажу лишь одно – это работа на износ. Зарабатывая таким образом 50-60 тысяч в месяц, человек через год-полтора рискует стать калекой.
– А как обстоит дело с профессиональными заболеваниями? Удавалось ли кому-то доказать, что причина болезни – работа?
– У меня есть подозрение, что сверху спущена директива не признавать подобных заболеваний. Буквально на днях ко мне обратился человек, который, получив на заводе производственную травму, впоследствии был уволен. Есть люди, которые по состоянию здоровья не могут пройти профосмотр и вынуждены распрощаться с заводом. Сначала их держат на вынужденном простое, а потом предлагают несколько окладов и говорят «прощай».
– Как вы думаете, можно ли изменить менталитет людей, чтобы они активнее начали отстаивать свои права? Чтобы начали требовать уважение у руководства? Некоторые эксперты говорят: ну что вы хотите, чуть более 150 лет прошло с момента отмены крепостного права.
– Это не аргумент! Мы знаем опыт 1917 года, когда люди начали бороться за свои права и чем это закончилось. Тогда отсчёт от отмены крепостного права был ещё меньше. А ведь всё началось со стачек рабочих. С низов, а не сверху. Надо менять не отношение людей к труду, а дать людям возможность обучаться, расширять кругозор. Но сегодня россиянам специально задурманивают мозги телевидением. Одебиливают их зомбоящиком. Сужают кругозор. Люди перестали мыслить, рассуждать, спорить, искать истину. Нужно вновь научить их всему этому. Рассказывать, как рабочие других стран добивались и добиваются повышения зарплат. Ведь и в развитых странах руководство в одностороннем порядке вдруг не решает: а давайте-ка мы рабочим зарплату поднимем, сделаем выше, чем у конкурентов.
– Вы родились в вазовской семье. Наверняка вам больше, чем другим, заметны все изменения на заводе. В чём они?
– Мы, будучи мальчишками, бегали на завод, нам легко оформляли пропуска. А сейчас АВТОВАЗ работает в строжайшей секретности. Новые модели до последнего скрываются от рабочих. А у тех, в свою очередь, к ним нет ни интереса, ни сил на то, чтобы ознакомиться с новинками.
Потом качество. Нам постоянно говорят, что с приходом французов на завод качество автомобилей стало выше. Но у меня есть аудиозапись, в которой лектор, ведущий курс по французской системе менеджмента качества, подтверждает мои предположения, что как таковой системы качества на предприятии нет, есть лишь система удовлетворённости потребителя. А это две большие разницы. То есть дефект не признаётся дефектом, пока на него не обратил внимание потребитель. Потом дефекту присваивается класс в зависимости от количества пожаловавшихся на него потребителей. Это не система качества. Это – профанация.
Одно время на моём рабочем месте на стенде согласно системе качества вывешивался листок, который я должен был заполнять ежедневно. Я отмечал в нем, что в оборудовании, на котором я работаю, есть проблемы по такому-то параметру. После двух-трёх отметок о замечаниях к техпроцессу этот листок пропал и больше не вывешивался. Вот вам и хвалёная французская система качества. Я больше чем уверен, что такое же положение дел распространено на всём заводе. Из французских стандартов также исключена напряжённость труда. Фактор, от которого зависит усталость человека, а следовательно, и качество работы.
Если ты можешь делать одну деталь за минуту, ты можешь делать за минуту и сотую деталь, и пятисотую. В российском кодексе о труде прописано, что максимальные показатели в подобных случаях не могут браться, нужно учитывать средние. И «благодаря» рвачам, желающим выслужиться перед начальством, а также отсутствию такого понятия, как напряжённость труда, и появляются завышенные требования и нормы. Которые потом приводят к сокращению людей. Причём на уровне зарплат оставшихся это никак не отражается.
– Григорий Александрович, как ваши непосредственные начальники на АВТОВАЗе отнеслись к тому, что вы стали депутатом Думы городского округа Тольятти?
– У меня такое впечатление, что они этого не желают знать. Зато могу точно сказать, что руководство, включая начальника цеха, меня старается всячески избегать. Руководители цеха, производства, подразделения приходят в наш цех исключительно во время моего отсутствия. И все проверки в течение полугода происходят, когда меня нет на рабочем месте. Думаю, что это не случайные совпадения. Меня не знакомят с приказами, кроме тех, под которыми полагается ставить подпись. Причём интересно вот что. Недавно отрабатывали за майские праздники. С изменением графика должны ознакомить за два месяца. Мне принесли приказ в последний день, и кроме меня в нём никто не расписался. На мой вопрос, почему, ответили, что остальным «пофиг».
«Тольяттинский навигатор»
Оригинал статьи опубликован в газете «Тольяттинский навигатор», № 19 (514), 30.05.2019 г.
Свидетельство о регистрации СМИ ПИ №ФС 7-4315 от 21.03.07