Театр «Дилижанс» представил очередной спектакль по эскизу, показанному вне конкурса на летнем ежегодном фестивале «Премьера одной репетиции».
Талантливая актриса и режиссер Екатерина Зубарева создала постановку по повести Чингиза Айтматова «Белый пароход». Для премьеры взято второе авторское название произведения – «После сказки».
У постановки есть и более давняя предыстория, с которой зрителей перед показом ознакомил художественный руководитель «Дилижанса» Виктор Мартынов:
– В 2015 году был создан спектакль «Плаха» по одноименному роману Айтматова. Его Катя Зубарева поставила в стиле киргизского эпоса манас, он стал победителем нескольких фестивалей и конкурсов областного и международного уровней.
У постановок есть свой срок жизни, сейчас «Плахи» нет в репертуаре. Но расставаться с эстетикой народного эпоса не хотелось бы. Поэтому появилась эта постановка, и в ней также звучит живая этническая музыка: бубен, варган, курай и другие народные инструменты…
Повесть «Белый пароход» создана в 1970 году, а в 2013-м включена министерством образования в список 100 книг для школьников, рекомендованных к самостоятельному прочтению. Наверное, более популярен роман «Плаха», написанный позднее и включающий несколько сюжетных линий. Екатерина Зубарева взяла одну из них, рассказывающую о трагической судьбе волчьей семьи. К сожалению, не видела эту постановку на сцене, но ознакомилась с ней на сайте театра, где выложено видео. Потрясающе, как режиссер смогла оживить, озвучить и динамизировать длинную авторскую историю, не утратив самого главного – особой айтматовской тоски…
Вот именно эту тоску, авторскую интонацию, так безошибочно найденную, я уловила и в новом спектакле. Его связывает с прошлым, с «Плахой», не только стиль эпического, переложенного Петром Зубаревым в поэтическую форму, повествования. Не только похожая сценография – задником малой сцены является стилизованная юрта с окошечком. И не только использование народных инструментов, добавляющее колорита.
В «Плахе», если читали и помните, гибель зверей так закономерно и страшно связана с гибелью невинного ребенка. Я плакала навзрыд, когда дочитывала книгу. И точно так же связана гибель белого марала со смертью главного героя, семилетнего ребенка, в «Белом пароходе».
Наверное, второе название, которое решили дать спектаклю, даже более точное. Писатель гениально вплел в реалистичный сюжет произведения древнее предание. После сказки страшное предостережение не было услышано и повторилось спустя столетия.
– Детская совесть – она как зародыш в зерне. Без него зерно не прорастает…
Так говорит дед Момун, второй главный персонаж пьесы, его исполняет Петр Зубарев. Добрый, слабый и несчастный, он становится жертвой обстоятельств и косвенной причиной гибели внука. Это очень похоже на финал сюжета «Плахи».
Когда-то киргизы были язычниками и поклонялись рогатой матери-оленихе – белоснежной самке марала, которая спасла от гибели двух человеческих детенышей. Они стали основателями племени бугу, а олениха с тех пор считается прародительницей киргизов, как говорят ученые, тотемным животным.
Маралы ушли, когда люди забыли добро и стали их убивать. Но вот они вернулись, мать-олениха простила своих непутевых детей. Но те опять презрели святое ради сиюминутной выгоды. Ребенок, видевший этот ужас, эту рогатую голову рядом с кипящим и благоухающим мясным ароматом котлом, сказал:
– Лучше быть рыбой!
Это была давняя мечта мальчика – стать рыбой и уплыть на озеро Иссык-Куль, где есть белый пароход. А на этом пароходе служит матросом бросивший его отец. Но он, конечно, не доплыл…
Очень легко, без подсказок, в матери-оленихе угадывается мать-природа. И дальше всё понятно, логично и больно. Если бы мальчик поел шурпы с олениной, глядишь, засохла бы завязь детской совести, и вырос бы второй Орозкул – злой, однозначно плохой персонаж, егерь-браконьер, в роли которого так необычно видеть актера Максима Никлуса.
Дед Момун, в исполнении Петра Зубарева, менее однозначен, мечась между злом и добром, он и жертва и, увы, вынужденный убийца. Главного героя играет режиссер Екатерина Зубарева, а все-все женские роли исполняет Ольга Стенина. Широта ее диапазона представлена разноплановыми образами: злой из-за несчастья бездетности тетки Бекей, меркантильной бабки, жены Момуна, и самой прекрасной, как видение заболевшего и бредящего мальчика, белоснежной матери-оленихи.
Персонажа второго плана – пьяницу Сейдахмета – играет Павел Зотов. Он, как и все другие актеры, также озвучивает спектакль бубном, барабаном, маракасами и другими инструментами. При этом сам спектакль сочетает в себе элементы кукольного, предметного и театра теней. Сказку о белоснежной самке марала зрители видят как динамичный черно-белый мультфильм.
И хотя именно актерской динамики в целом в спектакле поменьше, чем в «Плахе», в нем мы видим и скачущих всадников, и тянущих тяжелые бревна по горной реке браконьеров. Сценография с открывающимися и закрывающимися светящимися окошками, в которых не всегда лица, иногда только руки персонажей, очень убедительна.
Меня поразила в лучшем смысле одна проходная мизансцена. Когда учительница, тоже в исполнении Ольги Стениной, ведет за руку мальчика, за которым дед не успел приехать в отдаленную школу. Казалось бы, женщина ведет за руку ребенка… Но нет этой сцепки рук, есть дистанция. Но это нужно увидеть, а не описывать…
Спектакли по знаковым литературным произведениям вызывают двоякое чувство. Вроде бы посмотрела внимательно, потратила полтора часа, всё поняла. Читать многостраничную книгу уже не нужно? Наоборот. Хочется вчитаться, если надо, перечитать. К этому сподвигает просмотр постановки. Интересно, а у других зрителей так же?
Надежда Бикулова, газета «Вольный город Тольятти»