«Следует читать много, но немногое», – говорил Публий Корнелий Тацит. Этим принципом руководствуется Софья Сыромятникова – поэт, руководитель Центра поддержки и развития чтения в областной универсальной научной библиотеке.
Мы публикуем первую часть интервью с этой удивительной женщиной.
– Вопрос, наверное, в вашем случае риторический: вы любите читать?
– Конечно, люблю.
– Какую литературу читаете?
– Любую. Я в этом отношении абсолютно всеядная. Вообще, я сторонник классической литературы, как отечественной, так и зарубежной, или же книг в жанре «нон-фикшн». Что же касается литературы современной, в частности, российской – ее мне читать не очень хочется. Здесь я ограничиваюсь, в основном, Диной Рубиной, Владимиром Сорокиным, Виктором Пелевиным.
Преимущественно я «потребляю» все же иностранную классику, поскольку знание именно зарубежных классических текстов чаще всего необходимо в моей работе. Можно сказать, чтение книг для меня, по большей части, носит функциональный характер, поскольку я вынуждена много читать в рамках моей профессиональной деятельности. Например, у нас в библиотеке в марте проходил вечер «Литературное путешествие в Испанию», и я для подготовки этого проекта изучала поэзию и прозу испанских авторов. Ну а так я читаю абсолютно всё и всем рекомендую делать то же самое, только, пожалуй, исключая некоторых современных авторов.
– Но как определить, кого следует читать, а кого – нет?
– Возьмем, к примеру, Эрику Джеймс и ее бестселлер «50 оттенков серого». Я читала эту книгу в процессе своей работы – мне нужно было понять, что это за произведение, о чем оно. Если хочется себя развлечь, можно почитать, например, Галину Михайлову – это наш самарский автор. Недавно мы (СОУНБ) презентовали ее книжку «Сладкоголик». Это абсолютная копия известного фильма «Шопоголик» – простая история, где девушка зависима от шоппинга. А здесь – то же самое, только девушка зависит уже от сладкого. Это не высокохудожественная литература, но книга написана очень живым, веселым языком, она по-настоящему смешная. Ты не станешь очень умным после ее прочтения, но тебе будет гораздо веселее и легче на душе. Ты сможешь отвлечься от своих проблем.
– А после прочтения, каких книг станешь умным?
– Для этого нужно читать Горького, Чехова, Толстого – классиков.
– Можно сказать, что чтение в вашей жизни занимает главное место?
– У меня просто не получается жить без чтения. Я все время нахожусь в атмосфере поэтического творчества, кругом всегда стихи, стихи, стихи…Мы с мужем читаем их на память, сколько сможем, постоянно занимаемся сочинительством… У меня прекрасная литературная среда, в которой я вращаюсь, где все – начитанные люди; мне всегда есть, о чем с ними поговорить. Мне в этом отношении очень повезло.
– Если отвлечься от ваших профессиональных нужд, что дает чтение лично вам?
– Чтение приносит мне удовольствие. Для меня прочитать книгу, это как окунуться в другой мир. Причем мне интересно не только само произведение, но и личность писателя, который его написал. Мне всегда важно узнать, что хочет сказать автор своим творением; при этом я стараюсь учитывать личность человека, который написал интересующую меня книгу, его судьбу, отношения с близкими, обществом, миром вообще и самим собой.
У меня есть многолетний опыт работы с детьми из санатория «Юность» для детей с разными заболеваниями, в основном, дыхательных путей. Дети живут там постоянно. Это учреждение отчасти напоминает детский дом. В «Юности» живут ребята, у которых есть родители, но и много сирот. Я решила попробовать «взять над ними шефство», и результат был, прямо скажем, не лучший. Но я заметила, что имею власть над этой аудиторией тогда, когда рассказываю им о каких-либо трагических ситуациях в жизни литераторов, а потом читаю детям произведения, которые родились у них во время этих трудных периодов. У этих детей тоже сложные жизненные ситуации, им всегда очень важно услышать, что когда-то кому-то было точно так же трудно, как им сейчас, что они не одиноки со своими проблемами. Вначале уровень развития этих детей оставлял желать лучшего.
Когда я спрашивала, кто их любимый художник, они неизменно отвечали – Пушкин! А кто ваш любимый композитор? Опять Пушкин! Мы с этими ребятами прочли потом много хороших книг, и они делали выставки рисунков по прочитанным произведениям.
– То есть вы сейчас совмещаете работу в библиотеке и занятия с этими детьми?
– Я много работ совмещаю. Так много, что порой сама не могу понять, как это у меня получается. Я еще езжу по области, читаю лекции библиотекарям, рассказываю, как создать литературный проект.
– Как вы думаете, список литературы, которая изучается в школах, насколько он во всех смыслах «насыщен» для полноценного духовного развития подрастающего поколения?
– Меня немного удручает наша школьная программа по литературе, где изучают Пушкина с первого до последнего класса или Лермонтова. Не изучать их никак нельзя, это понятно, но читать их произведения всё время обучения в средней школе, по-моему, странно.
Потом у меня до сих пор спорные вопросы насчет Достоевского. Я не знаю, стоит ли изучать его произведения в школе. С одной стороны, произведения Федора Михайловича очень «тяжелые», и в силу своего возраста старшие школьники многое не могут понять до конца. Но с другой, будучи студентом (если только не филологического факультета), ты вряд ли засядешь за то же «Преступление и наказание», например. Поэтому, возможно, это и правильно, что подростков заставляют читать такие книги, пока у них есть время на серьезное и вдумчивое чтение.
Очень печально, что школы совсем не уделяют внимания зарубежной литературе. Это неправильно. Человек должен быть разносторонне развит, начитан. Дети могли бы изучать, например, Эриха Марию Ремарка, Редьярда Киплинга, Умберто Эко – это, кстати, один из моих самых любимых писателей. «Имя Розы» – это, в общем-то, сказочка, школьники вполне могут ее осилить.
На самом деле, списки обязательной литературы везде разные. Кто-то из учителей составляет их самостоятельно, и тогда они зависят от вкуса преподавателя.
– А разве список не спускается из министерства образования?
– Про министерство образования я сказать ничего не могу. Стандартные списки, которые есть в некоторых школах – в них порой проскальзывают какие-то странные вещи. Например, программа школьников 4-5 классов включает и «Аленький цветочек», и «Дон-Кихот» – не по хрестоматии, а в полном варианте. Не каждый взрослый сможет осилить этот роман Сервантеса, что уж говорить о 12-летних детях. То есть программа очень странная, нелогичная. Я считаю, что ее составлением должны заниматься профессионалы-филологи. У нас с 2006 года существует национальная программа поддержки и развития чтения, межрегиональный центр библиотечного сотрудничества, который включает потрясающих людей – начитанных, компетентных, различные библиотечные ассоциации. Составлением школьных программ по литературе, как мне кажется, должны заниматься именно они.
– Что бы вы сами привнесли в этот список?
– У нас, к сожалению, плохо знают Шекспира. Я считаю, что Шекспир – это один из столпов, на которых держится вся мировая литература. Есть спорное мнение, что его на самом деле не существовало, чему лично я не верю. Я знакома с потрясающим человеком, любителем Шекспира – это актер, театральный режиссер, один из создателей театра «Задумка» Эдуард Устинов. Он может много рассказывать о великом английском драматурге и, слушая его, нельзя не поверить, что Шекспир на самом деле жил и писал свои бессмертные пьесы. Между прочим, Эдуард и сам пишет, может мастерски копировать шекспировскую технику письма или стиль Гёте.
В общем, я бы включила в школьную программу больше зарубежной литературы. Отечественной и так предостаточно. К счастью, в литературных программах младших классов уже можно встретить книги Толкиена. Фэнтези идет у детей легко, они быстро втягиваются в процесс чтения и затем начинают читать уже самостоятельно.
Кстати, фантастика здорово развивает воображение. Рэй Брэдбери, Клиффорд Саймак, Роджер Желязны, Айзек Азимов, Гарри Гаррисон – их произведения хорошо тренируют творческое мышление.
– Не считаете ли вы необходимым ввести в профильных языковых школах обязательные уроки, на которых дети изучали бы литературу на языке оригинала?
– В качестве обязательного предмета – не думаю: дети и так сейчас очень перегружены, много чего изучают. А в качестве факультатива – было бы здорово!
Во время нашего разговора к Софье заходит девушка, работник библиотеки; они начинают обсуждать предстоящий поэтический свободный микрофон «Поэты о войне», который будет проходить в тот же день.
– Если углубиться в тему военной, фронтовой поэзии – это страшное дело… Вообще, мне давно хотелось сделать литературный вечер, посмотреть, как описывают войну в своих стихотворениях Ахматова, Цветаева. Но поэты-фронтовики – это гораздо более интересная тема для вечера. Недавно я читала биографию сына Эдуарда Багрицкого – Всеволода, который погиб в 20 лет и написал об этом пророческое стихотворение. Было очень тяжело читать его строки.
Продолжение следует…
Александра Синева, “Самарские известия”