С первых минут женщина наполнила зал непринужденностью, актриса оказалась простой и душевной. Концерт состоял из сольных романсов в основном на слова Александра Вертинского и из различных историй из жизни Ардовой. Рассказывала о своей семье, о знаменитых бабушке с дедушкой, которые когда-то водили теплую дружбу с Анной Ахматовой. Отец Анны родился недоношенным, что немного шокировало поэтессу. Но со временем ребенок подрастал и крепчал, и когда Анна Андреевна его вновь видела, всегда говорила «Надо же! Людеет!». А еще Ахматова не переваривала слово «ботинки».
Не могла актриса обойти тему скетч-шоу «Одна за всех». Это шоу представляет собой сборник небольших коротких историй, юмористических зарисовок, главные героини которых — женщины. Беременная, вредная старушка, молодая медсестра, две глупые-преглупые блондинки. А общего у них только то, что все их роли исполняет Анна Ардова.
Рассказала артистка, как, например, трудно сначала было понять, как играть глупенькую Энжи. Вместе с Анной подругу Крис играет Эвелина Бледанс. Но потом Ардова вспомнила одну девушку из тренажерного зала, в котором она когда-то занималась, — обладательницу нарочито искусственных губ и груди. Та постоянно ходила голой по раздевалке и разговаривала по телефону. Запала Ардовой ее фраза: «Ты что, я не могу поехать на этом «Бэнтли»!» «Ай-ай, бедненькая», — пожалела девушку Ардова. Трудно актрисам приходится с накладной грудью, она настолько тяжела, что женщины, передвигаясь по помещению, укладывали ее на какие-либо предметы, чтобы немного отдохнуть. А еще актриса Татьяна Орлова, которая играет домработницу Зину, бьет их веником по-настоящему. Больно.
По словам актрисы, самое сложное — это иной раз не рассмеяться на сцене, потому что она очень смешлива, и смех ее очень громкий и заливистый.
Как-то раз в трагичной пьесе «Розенкранц и Гильденстерн мертвы» Анна играла Гертруду, которая вот-вот должна была умереть. И Анна «умерла» красиво, профессионально. Рядом примерно такими же «мертвыми» лежали ее коллеги, и все вдруг тихонько начали смеяться. Ардова, услышав, как какая-то женщина из зала сказала: «А трупик-то смеется», расхохоталась во весь голос. Но ей повезло, в тот раз она отделалась выговором. А потом ей объяснили, что, чтобы не смеяться, надо прикусывать язык. Гертруда получалась странная, но зато не смеялась.
Рассказывала Анна Ардова очень легко, прямо по ходу вспоминая подробности историй. Ее выступление не выглядело подготовленным и спланированным, все было очень естественно. Она немного по-женски, ненавязчиво, с юмором кокетничала, немного ерничала, искренне изображала героев своих историй. Она действительно общалась с залом, и не чувствовался барьер между звездой на сцене и зрителем. Вежливо просила отключить телефон зрителя, у которого он зазвонил, а закашлявшейся в первых рядах девочке предложила взять у нее воды.
Периодически она прерывала рассказы вокальными номерами. Голос у Ардовой очень красивый, насыщенный. Даже в качестве певицы она оставалась актрисой, пела с выражением, и романсы она исполняла, как правило, сюжетные. В форме монолога о чем-либо, или это был поэтичный рассказ какой-либо истории. Ардова вживалась в образ повествователя и проживала его на сцене. Она поражала способностью так просто перевоплощаться благодаря мимике, голосу, жестам. Во время песни «Над розовым морем» вырисовывалась куртуазная атмосфера курорта, а «Джимми-пират» пела немного развязно и залихвацки. Ардова немного посетовала на то, что из-за спешки так и не успела посмотреть город, поэтому пообещала вернуться к нам летом, когда будет тепло.
Интересно:
Ардова вспоминала, как ее мама мечтала сделать дочь балериной. Но через полгода педагоги-хореографы сказали забрать девочку из балета, потому что та не танцовщица, а клоун, она всех смешит. Маму такой отзыв расстроил очень, утешая ее, дочь обещала начать петь в хоре и научиться вязать, отчего женщина разрыдалась еще сильнее. Но в хоре Анна Борисовна пела, да и вязать, кстати, тоже умеет.
Екатерина Хрипко, газета “Площадь Свободы”