Мы уже сообщали, что один из главных создателей вазовского «Единства» и депутат Госдумы от Тольятти 3, 4 и 5-го созывов Анатолий Иванов возвратился в свой профсоюз в ранге заместителя председателя. В этом качестве уже успел принять участие в последнем, проведенном профсоюзом, митинге против сокращений на АВТОВАЗе.
– Анатолий Семенович, недавно вы возвратились, можно сказать, в родной профсоюз, так как были его родоначальником и почти 10 лет возглавляли. В связи с чем это произошло?
– Если точнее, я возвратился только в управление профсоюзом, став заместителем председателя его комитета. Членом же профсоюза был и до этого избрания. И не только был, но и помогал в его работе: и будучи депутатом Госдумы, и после того, как перестал им быть. Почему решил вернуться? Главная причина в том, что сейчас, наверное, наступило самое трудное для вазовцев время. Поэтому я не могу быть пассивным наблюдателем, мой долг перед ними – в это трудное время быть рядом, помогать им. Надеюсь, буду полезен и для других тольяттинцев. Кроме того, мне надоело уже отдыхать. Я же, можно сказать, всю свою сознательную жизнь был общественным правозащитником, а для этой категории людей пассивность равносильна смерти.
– Как известно, в профсоюзе «Единство» произошли и другие кадровые изменения…
– Да, теперь в профсоюзе новый председатель комитета, им стал Игорь Витущенко. Он работает инженером по технике безопасности в одном из производств АВТОВАЗа, а до избрания председателем комитета был заместителем Петра Золотарева. Кстати, Витущенко на прошлой неделе выиграл суд по восстановлению на работе. Уволен же он был официально – по сокращению штатов, а фактически – как неугодный администрации, в связи с активной работой в профсоюзе.
Петр Золотарев сам попросился в отставку. Он занимал две должности – был председателем вазовского комитета «Единство» и сопредседателем межрегионального профсоюзного объединения работников автомобилестроения (МПРА). Теперь должность у него осталась одна. Мои коллеги предлагали мне возглавить профсоюз «Единство», однако я не решился на это, так как пока преимущественно проживаю в Москве. Правда, в Тольятти периодически приезжал, теперь же буду приезжать чаще.
– Но это же большие расходы! Хватит ли на них вашей пенсии –привыкли-то, наверное, самолетом летать, в бизнес-классе?
– Думаю, хватит, она ведь депутатская, правда, экономить все равно приходится: в Москве все же расходы выше. Езжу же поездом и даже в плацкартном вагоне. Но не только в целях экономии. Стоимость купейного билета бывает ниже плацкартного, если покупать заблаговременно. В плацкартном вагоне чувствую себя комфортней, так как больший круг возможного общения с народом, от которого не должен отрываться.
– А каким направлением в профсоюзе вы, Анатолий Семенович, будете заниматься?
– Юридическим: оно позволяет работать и с учетом места проживания. Надо будет повысить качество этой работы, ведь в связи со сложной ситуацией на заводе значимость ее возрастает.
Сейчас изучаю перечень проблем, которыми занимается профсоюз по защите вазовцев. Все документы, направляемые в судебные и правоохранительные органы, а также связанные с взаимоотношениями с руководителями завода, должны будут проходить через меня. В связи с появлением у меня профсоюзного статуса появилась и возможность входа на территорию завода для посещения рабочих мест членов «Единства». Такой возможностью на прошлой неделе я уже воспользовался, побывав в одном из цехов. Там много претензий к администрации по вопросам техники безопасности.
Кроме того, продолжилась и моя судебная практика – подготовил исковое заявление в суд для одного из наших активистов, которому в связи с его профсоюзной деятельностью при переходе на окладную систему оплаты труда был установлен заниженный размер оклада. Говорю продолжил, потому что в период депутатства судебной практикой не занимался, а до этого периода при работе в профсоюзе судебные дела вел в основном я.
– Анатолий Семенович, как вас встретили на ВАЗе? Какое впечатление у вас осталось?
– Порядок посещения завода ужесточился. А произошло это еще в период правления москвичей – после забастовки 1 августа 2007 года, когда я, будучи депутатом, неожиданно для руководителей завода пришел на конвейер поддержать рабочих, готовящихся к забастовке. Тогда я имел право входить на завод по удостоверению без оформления пропуска. И уже в октябре порядок входа на АВТОВАЗ был изменен и прежде всего – для активистов профсоюза «Единство» и депутатов. Теперь они могут войти только по разовому пропуску и перемещаться по заводской территории в сопровождении двух сотрудников (!) службы безопасности. Вот в таком порядке я и посещал на прошлой неделе завод.
Тем не менее по пути мне удалось пообщаться с некоторыми заводчанами, которых знал, когда еще работал на ВАЗе. Зашел и в свою родную бригаду, в которой осталось менее половины ее состава. Удалось даже зайти в отдел, в котором работала моя жена. Она приготовила чак-чак (восточная сладость в виде торта по татарскому рецепту) и попросила меня, по возможности, занести бывшим коллегам по работе. Так вот, в этом отделе из более чем 30 инженеров осталось всего 8, которых не набралось даже на бюро. Остальные в добровольно-принудительном порядке отправлены на пенсию или перевелись в другие места, в том числе ушли и в рабочие.
Что же касается впечатления о сегодняшнем состоянии автогиганта, то оно вызывает боль в душе. В последние годы, как известно, там произошли серьезные разрушительные процессы, его следы заметны даже по сравнению с 2011 годом, когда я там был в последний раз. Особенно заметно изменилось настроение заводчан, оно стало очень тревожным. Тревога, равносильная страху и прежде всего – страху потери работы.
– И что вы рекомендуете делать вазовцам в такой ситуации для защиты своих интересов?
– И не только вазовцам, но и всем тольяттинцам и даже россиянам всегда рекомендую протестовать, требовать от власти, чтобы она больше думала о народе. Об этой аксиоме никогда люди не должны забывать: власть нигде и никогда не будет в полной мере заботиться о народе, если народ не будет требовать от нее этой заботы. Народ же, к сожалению, пока предпочитает во вред себе терпеть.
Например, на последних двух митингах, проведенных профсоюзом «Единство» и организацией КПРФ, приняли участие примерно по 500 человек. Такой численности недостаточно для того, чтобы власть на них реагировала. А вот митинги с численностью 5 тысяч, которые мы проводили раньше около вазовской высотки, держали руководителей завода в сильном напряжении. В таком, что страх от них у руководителей сохранился до сих пор. То есть народные протесты являются самым эффективным средством воздействия на власть. А их в России, к сожалению, недостаточно, поэтому жизнь народа заметно ухудшилась.
– Но ведь вместо протестов народ может влиять на власти через избранных им представителей, и такое влияние считается более цивилизованным…
– Согласен, но это в идеальном случае. Однако и у народных представителей не всегда может хватить ресурса для воздействия на исполнительную власть. Знаю это из собственного опыта. Сейчас у народа даже нет возможности избрания своих представителей. Выборов в настоящее время фактически нет, так как избирательное законодательство постоянно подстраивается под действующую власть. Все реально независимые от власти и оппозиционные к ней партии и кандидаты или не допускаются до выборов, или снимаются с них. Для этого предусмотрены различного рода фильтры и другие законодательные механизмы.
О каких выборах можно говорить, если, например, какой-то кандидат набирает больше 90% голосов? Это явный признак отсутствия выборов. Ведь в так называемое советское время, когда был один кандидат, за которого голосовали около 100 процентов избирателей, тоже вроде бы были выборы. Совсем недавно в Тольятти принята еще одна антинародная, с точки зрения избирательных прав граждан, законодательная инициатива – народ был лишен права избирать своего мэра. Это говорит о существовании тенденции к ликвидации избирательных прав народа, что будет, надеюсь, вести его к осознанию необходимости повышения протестной активности.
– Анатолий Семенович, а какие требования и кому следовало бы предъявить заводчанам на акциях протеста?
– Конечно, главное требование должно быть предъявлено руководителям завода. Оно заключается в том, чтобы оптимизация расходов проходила прежде всего за счет наведения производственного порядка, сокращения доходов руководителей и расходов на обеспечение их деятельности, а не за счет сокращения персонала. А то ведь абсурдная получается ситуация: в прошлом году при убытке в 25 миллиардов годовое вознаграждение 10 членам правления предприятия по сравнению с 2013-м возросло в 1,7 раза и составило 514 миллионов рублей!
Не менее важным должно быть требование и к руководителям государства, которые несут ответственность за положение на АВТОВАЗе, так как разрушительные для него процессы начались с приходом на завод московской команды. Руководители государства через своих представителей обязаны влиять на формирование приоритетов в деятельности французского руководства, и главным должно стать сохранение персонала. Кроме того, руководители государства должны при необходимости оказывать заводу финансовую поддержку.
Вазовцам следует предъявить требование и к губернатору, а именно: принять меры по ускорению создания особой экономической зоны вблизи Тольятти, куда могли бы трудоустроиться увольняемые с завода работники. Ведь главным ответственным лицом за ее создание фактически является губернатор. Это требование, на мой взгляд, является самым основным.
– А на митинге 14 декабря вы говорили еще о том, чтобы руководители страны за корабли «Мистраль» забрали у французов АВТОВАЗ и передали его в аренду трудовому коллективу…
– Это мое предложение – ностальгия по тому времени, когда завод находился в управлении трудового коллектива, что было в конце 80-х – начале 90-х годов. АВТОВАЗом тогда в соответствии с горбачевскими реформами управлял совет трудового коллектива при избранном трудовым коллективом генеральном директоре. И у него неплохо получалось! Хотелось бы вернуть те времена… Но это, к сожалению, уже нереально.
Игорь Астраханов, газета «Вольный город»