Для некоторых школьников День знаний – это старт новой череды издевательств сверстников.
Для репертуара школьной линейки еще не сочинили ни одной песни про ранец, закинутый в школьный унитаз, про толкание лицом в снег за школьным двором, про испорченные одноклассниками вещи, про ежедневные глумления над личностью со стороны сверстников. Тема школьной травли почти табуирована в современной системе российского образования. Все знают о том, что буквально в каждой школе, да и в каждом классе есть отверженные дети, которые служат постоянным объектом насмешек, издевательств, а то и откровенной травли со стороны ровесников. Учителя зачастую предпочитают не замечать такую проблему внутри детского коллектива или списывать ее на ребячьи шалости. Родители же порой и не в курсе того, что их ребенок стал изгоем в среде сверстников.
Наверное, самым громогласным, самым откровенным, самым честным заявлением о такой проблеме стал фильм «Чучело» режиссера Ролана Быкова. Время прошло, и сегодня факты агрессивного поведения учеников по отношению к своим одноклассникам всплывают на поверхность чаще после самоубийств на фоне травли, либо попыток суицида, либо попыток жестокой мести со стороны обижаемых. В июне прошлого года в Самаре выбросился с 22 этажа жилого дома 17-летний подросток, оставив в социальной сети предсмертную записку об издевательствах, которым он подвергался в школе со стороны учеников. В феврале этого года 14-летняя жительница Башкирии после второй попытки медикаментозного суицида впала в кому и спустя некоторое время умерла. В предсмертной записке она оставила пароль от своего аккаунта в социальной сети, где был сохранен весь контент сетевой травли в отношении личной жизни девушки. В апреле этого года в СМИ прошла новость о раскрытии в Уфе убийства 17-летнего подростка посредством ножевых ранений. Убийцей оказался его одноклассник, который некогда подвергался в школе издевательствам со стороны убитого.
Некоторое время назад в Тольятти проходила Международная научно-практическая конференция «Социальное партнерство в деятельности психолога: теория и практика», где со своим докладом «Возможности социальной работы в ситуации школьной травли» выступил психотерапевт Арсений Павловский. Он является одним из ведущих специалистов страны по работе с особо проблемными ситуациями в воспитании детей от 6 лет и старше. На конференции Арсений Павловский представлял рабочую стратегию по выведению насильственных отношений в классе в систему, которая основывалась бы на дружбе и взаимопомощи в коллективе. По словам эксперта, травля в классе происходит тогда, когда существует дисбаланс сил. В ситуациях буллинга оказываются дети, которые недавно перевелись в эту школу и у них еще нет социальной системы поддержки в виде дружеских взаимоотношений с окружающими. Часто в ситуацию травли попадают дети из дискриминируемых групп в зависимости от экономического положения, особенностей здоровья, сексуальной и гендерной идентичности и многого другого.
Часто в педагогических коллективах при попытке разрешить проблему рассматривают травлю как конфликт, что совсем не так. В ситуации конфликта у двух сторон есть одинаковый потенциал для того, чтобы разрешить его. В случае травли у одной из сторон практически нулевой потенциал для того, чтобы повлиять на ситуацию. Иногда педагоги и психологи ошибочно начинают рассматривать саму личность ребенка, подвергаемого травле, как проблемную и пытаются научить его дружить и общаться. Но ребенок, выслушивая все лекции о пользе дружбы, каждый день приходит в класс, где с ним никто не собирается дружить. Также из проблемных случаев Арсений Павловский привел пример, когда он работал с классом, в котором учился ребенок с синдромом Аспергера (одна из форм аутизма). Работая по своей методике, психолог столкнулся с сопротивлением. На общем собрании некоторые родители учеников класса встали на позицию «Так и должно быть, этого ребенка должны травить, он ненормальный». В этом случае ученика в срочном порядке необходимо изолировать из враждебной среды, в которой положительный прогноз крайне сомнителен.
Травля всегда ориентирована на личность человека. Таким образом, в качестве последствий мы имеем тревожную личность с неустойчивой самооценкой. У таких детей выше риск суицида и развития депрессии. У тех, кто является свидетелем травли, тоже повышается уровень тревожности. Свидетельство насилия приводит к состоянию так называемого обыденного шока. Если дети эмпатичны, то они переживают за того, кого травят, при том что боятся высказать поддержку, чтобы не попасть самому в такую же ситуацию. Также Павловский проблематизировал, что, увы, до сих пор популярны идеи о том, что нехорошо рассказывать взрослым о том, что ты переживаешь насилие. Сказать о таком – значит, проявить слабость, наябедничать, «настучать», следовательно, дать новый повод для травли.
«К сожалению, весьма нетактичны методы у комиссии по делам несовершеннолетних. Дети, вышедшие за пределы травмирующей среды, чтобы рассказать о своей проблеме, вынуждены каждый раз пересказывать на разных комиссиях и разным людям то, как их унижали, что способствует повторному расшатыванию личности.
Психотерапевт Павловский отказывается от идеи, что ответственность за ситуации травли в том числе лежит на учителях. На своем опыте он обнаружил, что учителя видят, что происходит травля, но не знают, что с этим делать и часто просто боятся сделать хуже.
В Тольятти на индивидуальные запросы по ситуациям школьной травли неоднократно проводили консультации психологи Центра психолого-медико-социального сопровождения «Личность».
Мы встретились с психологом центра Кузиной Мариной Евгеньевной. По ее словам, основное сходство всех жертв травли в том, что у них мало друзей. Бывают случаи, когда травят детей из многодетных семей или, наоборот, из семей, где мама одна растит ребенка. Что еще стоит отметить: часто жертвы полагают, что они заслужили то, что с ними происходит. «При решении данных проблем мы не можем говорить о работе только с тем, кто совершил это насилие, или с тем, кто оказался в роли того, над кем совершили насилие, – говорит Марина Евгеньевна. – Эта работа комплексная, коллективная, не только с этими детьми. Мы собираем родительское собрание, работаем с педагогами, работаем с администрацией. Цель – раскрыть резервы этого класса, которые помогли бы справиться с ситуацией. А если мы будем искать виновника, кого бы наказать, перекладывать вину во всех направлениях, то мы никогда ничего не решим».
Увы, бывают случаи, когда педагоги воспринимают травлю некоторых учеников как подготовку к жизни. Еще чаще педагог часто оказывается бессилен в этой ситуации. Здесь многое зависит от администрации. Если администрация поднимет этот вопрос, но не с целью найти виновных и наказать, то возможен позитивный результат. Суть работы должна заключаться в том, чтобы помочь педагогу пересмотреть свои ценности, свои взгляды, свои понятия того, зачем он пришел в школу. Некоторые из них считают, что дети настолько идеальны, что, когда сталкиваются с такими проявлениями детства, находятся в полной растерянности. Если же педагог хочет исправить эту ситуацию, то требуется большая работа.
Ребенку бывает очень сложно рассказать о проблеме своим родителям, особенно когда с ними не выстроены доверительные отношения. Родителям важно принимать своего ребенка таким, какой он есть. Разговаривать со своим ребенком, верить ему. Если между двумя поколениями есть доверие, то школьник приходит делиться и хорошим, и плохим. У родителей ребенка, который подвергся насилию, часто появляется озлобленность и желание отомстить. И тут цель психолога привести всех к идее, что конструктивнее было бы найти рабочий потенциал для решения проблемы, сложившейся в классе. Перестроить порядок отношений в классе в доброжелательный, а не разрушить эту насильственную систему целиком.
Особенного подхода требует и работа с родителями тех детей, которые подвергают других учеников травле. Обвинить, по словам Марины Евгеньевны, всегда проще, чем помочь справиться с проблемой. Нужно понимать, что такие родители пойдут на контакт только тогда, когда поймут, что не вешают ярлыков на детей. В ситуации преодоления насилия всегда необходим гуманный подход, иначе локальные сообщества в частности и все общество в целом будут обречены на агрессивное сосуществование.
Справка:
Термин «буллинг» произошел от английского слова bully – хулиган, драчун, задира, грубиян, насильник. И обозначает запугивание, физический или психологический террор, направленный на то, чтобы вызвать у другого страх и тем самым подчинить его себе. Раньше это было просто житейское понятие, но в последние 20 лет оно стало международным социально-психологическим и педагогическим термином, за которым стоит целая совокупность социальных, психологических и педагогических проблем.
В случае коллективной травли в школе ученика, у родителя или педагога есть несколько вариантов действий: обратиться к школьному психологу, обратиться к администрации школы для принятия мер по предотвращению ситуации буллинга, а также можно обратиться в муниципальный центр «Личность» по телефону 348-141. По этому же телефону можно выйти на подростковый телефон доверия «Сверстниковая линия».
Интересно:
В Тольятти работает телефон доверия для молодежи при ДМО «Шанс» по номеру 72-80-71.
Владимир Сахмеев, “Площадь Свободы”