Ответ должны дать судмедэксперты

Новости Тольятти augustnews.ru

19-летний тольяттинец умер от кровоизлияния в мозг, которое приняли за отравление.

В редакцию «Площади Свободы» обратилась тольяттинка Юлия. Ее 19-летний сын Роберт скончался 26 марта от геморрагического инсульта, пролежав двадцать дней в коме. Юлия настаивает, что сына можно было спасти, если бы квалифицированная помощь была оказана своевременно на всех этапах. Корреспондент «Площади Свободы» разбирался в ситуации.

Талонов нет

Роберт окончил колледж по специальности «юрист» и собирался поступать в вуз, чтобы получить образование журналиста. Еще во время обучения в колледже молодой человек стал жаловаться на постоянные головные боли. Направление к неврологу были, но талонов в регистратуре бюджетной поликлиники никогда не было.

«Мне постоянно говорили, что через неделю будет и надо раньше приходить. Я приходила, а талонов нет. И так каждый раз», — делится Юлия. Чтобы не караулить талоны в государственной поликлинике, Юлия с Робертом обращались в частный медицинский центр.

Единожды Роберта все-таки согласились принять вне очереди в ТГП № 2, но, по словам Юлии, врач-невролог отмахнулась от семьи, сославшись на то, что частые головные боли бывают у многих, как и проблемы с давлением. Ничего страшного это в ближайшей перспективе сулить не должно.

В частном медцентре тоже успокаивали, что давление и головные боли — рядовая проблема городского жителя. В качестве терапии проводились разного рода профилактические процедуры.

Из аэропорта

Юлия отмечает, что в течение жизни Роберт никогда не отказывался летать на самолетах, что могло серьезно повлиять на течение не установленного при жизни диагноза. Так и 5 марта парень приехал домой из аэропорта. Сын прилетел от отца, у которого был в гостях в городе Надыме. «Он выпил чай и нормально разговаривал, — рассказывает Юлия, — затем сходил в душ, созвонился с друзьями и на полтора часа ушел гулять. Ближе к полуночи вернулся, выглядел обычно и был абсолютно трезвый. Только жаловался на головную боль. Сын снова выпил чай и съел несколько шоколадных конфет».

Примерно в три часа ночи Роберта стало тошнить. Он выпил еще одну кружку чая и лег спать. Утром, в 7.30, Роберт проснулся, умылся, оделся, вышел из ванной. После чего схватился за голову, закричал, что у него очень сильно болит голова, и упал на пол.

Ложное отравление

Примерно спустя полчаса прибыла скорая. Роберта вырвало шоколадными конфетами, и сотрудник скорой помощи предположил желудочное кровотечение. Юлия отрицала это и пояснила, что ее сын не имел подобных заболеваний. Тем не менее Роберта отвезли в отделение токсикологии ТГКБ № 1, откуда его доставили в отделение реанимации. Врачи объявили Юлии, что у сына наркотическое отравление веществом вроде спайса. Обещали откачать молодого человека и отправить через четыре часа домой. Только спустя два часа Роберта повезли на компьютерную томографию головного мозга. «Когда сына везли, я шла рядом. У сына были судороги, он сжимал пальцы, собирая постельные принадлежности, сын был без сознания», — отмечает Юлия.

«Вы ей голову лечите, а не ногу»: тольяттинка умерла от заражения крови

20 дней в коме

Спустя полчаса были получены результаты компьютерной томографии, где было видно, что у Роберта заполнены кровью желудочки головного мозга. В срочном порядке был вызван нейрохирург из ТГКБ № 2.

Дальнейшие двадцать дней Роберт провел в отделении нейрохирургии больницы № 2. Молодому человеку провели диагностическую процедуру — ангиографию. Лечащий врач констатировал, что у Роберта врожденная мальформация головного мозга, врожденное нарушение развития кровеносной системы. Тот диагноз, который сопровождал жизнь Роберта постоянной головной болью.На протяжении двадцати дней, что Роберт находился в коме, около стационара кроме матери постоянно дежурили его друзья и любимая девушка.
15 марта у Роберта случилась остановка сердца, но врачам удалось вернуть его к жизни. В течение одиннадцати дней коматозное состояние было стабильным, но 26 марта вновь произошла остановка сердца, и молодой человек умер.Причина смерти была указана в справке о смерти: мальформация с геморрагическим инсультом.

Олег Савельев, заместитель главного врача по медицинской части Тольяттинской станции скорой медпомощи:

Мы выражаем глубокие соболезнования родственникам погибшего. Очень грустно терять таких молодых людей.Вызов был по поводу головной боли у молодого человека. Бригада, когда прибыла на место, обнаружила его лежащим на полу, возбужденным, он хватался за голову, ничего связно сказать не мог. Это было расценено как применение какого-то наркотика, похожего на спайс. «Клиника» была похожей. Тем более что в момент осмотра мать связывалась по телефону с приятелями этого парня, выясняя, не курил ли он чего-то. Это послужило основанием для того, чтобы оказать ему предварительную помощь, госпитализировав в токсикологическое отделение, куда мы привозим молодых людей с признаками наркотической интоксикации. В данном случае отсутствовали указания на очаговую симптоматику, которой не может не быть в случае, если есть какая-то мозговая катастрофа. Были общемозговые проявления, которые характерны для интоксикации наркотиком.

Не было указаний на травму головы. Поэтому я считаю, что решение бригады госпитализировать в токсикологический стационар, в многопрофильную больницу было правильным. Там есть возможности для дифференцировки, в частности компьютерная томография. Наверное, можно признать дефектом, что сотрудники скорой не поинтересовались у матери пациента историей болезни. Но речь идет о взрослом человеке. Учитывая, что молодые люди с инсультом в 19 лет — это редчайший случай, то сразу оценить состояние такого пациента как мозговую сосудистую катастрофу практически невозможно. Типичнее, к сожалению, сегодня подозревать молодых людей в употреблении разного рода веществ. Тем более ни на нашем этапе, ни при поступлении в больницу № 1 не было отмечено подобной симптоматики. Он был оглушен, у него была нормальная гемодинамика (и пульс, и давление, и насыщение кислородом в пределах достаточной нормы). На этапе скорой помощи возможности точной диагностики нет. Тактически правильно было привезти в многопрофильный стационар.

Виталий Сибряев, заместитель главного врача по медицинской части ТГКБ № 1:

Каких-либо комментариев я дать не могу. Проводятся проверки со стороны правоохранительных органов. Будет вынесено решение. То, что говорит мама, мы даже не читали и мы с ней не беседовали. Ни к главному врачу, ни ко мне она не обращалась. В нашей больнице была оказана своевременная помощь и пациент был переведен в больницу № 2.

Светлана Никонова, заместитель главного врача по медицинской части ТГКБ № 2:

Они написали жалобы во все инстанции, которые теперь проводят проверки. Правильно или неправильно оказывалась медицинская помощь, будут решать вопрос и судебно-медицинская экспертиза, и эксперты качества Территориального фонда обязательного медицинского страхования. Поэтому комментарии по тому, как оказывалась помощь, были дефекты в оказании медицинской помощи, можно ли было предотвратить летальный исход, будут давать другие люди. Я комментировать по этому поводу ничего не буду.

Молодые люди с инсультом к нам поступают нечасто, потому что у геморрагических инсультов есть разное происхождение. Бывает, что лопается здоровый сосуд, а бывает, что лопается патологически измененный сосуд (когда на нем есть мешотчатое образование — аневризма или мальформация). Для молодых людей более характерно, когда разрывается измененная часть сосуда, сосуда с врожденным дефектом. Причины могут быть самые разные: может быть повышение внутричерепного давления, может быть изменение сосудистой стенки на фоне какого-либо заболевания или на фоне хронической интоксикации. Разрыв этого сосуда характеризуется более злокачественным течением, потому что изливается большое количество крови. Достаточно резко поднимается внутричерепное давление. И даже если прооперировать этих пациентов, далеко не всегда можно ожидать благоприятного исхода. В целом по геморрагическим инсультам статистика такова, что летальность — около 50%. Это мировая статистика, а не наша.

В молодом возрасте разрыв аневризмы и мальформации плох тем, что сосудистая стенка очень эластичная, поэтому любое воздействие сопровождается разрывом. В более пожилом возрасте аневризмы и мальформации менее опасны. После 40-50 лет начинаются атеросклеротические процессы, откладываются соли на сосудистой стенке, и мальформация и аневризма приобретают большую прочность и могут выдержать повышение артериального давления и не разорваться. А в молодом возрасте, пока еще отложения солей нет, они разрыву более подвержены.

Я знаю, что родственники предъявляют претензию, что поздно диагностировали, но есть сложности диагностирования мальформации в молодом возрасте.

Я не нейрохирург, и судмедэксперты ответят на вопрос, можно ли было поставить этот диагноз. Можно ли было спасти, если бы диагностировали на этапе скорой помощи, чтобы привезли сразу к нам, прооперировали? У меня большие сомнения, что нам бы удалось его спасти, учитывая тяжесть инсульта. Этот ответ должны дать судмедэксперты.

Наша справка

Главный врач Городской поликлиники № 2 Сергей Переседов отказался давать комментарии газете по поводу ситуации с данным пациентом и общей ситуацией с узкими специалистами в амбулатории.

Факт

8 октября в Шигонском районе произошел похожий случай. В результате неверного диагноза «наркотическое отравление» от инсульта умер парень 1997 года рождения. Однако в том случае пациента отказались принимать в стационаре.

Автор: Андрей Окунев, «Площадь Свободы», vl.saxmeev5@gmail.com

фото: «Площадь Свободы»

Оригинал статьи опубликован в газете «Площадь Свободы», 25.04.17
Свидетельство о регистрации СМИ ПИ № ТУ 63 – 00766 от 21.01.2015