Очень часто можно услышать, что в нашем городе «глазу не за что зацепиться», что памятники архитектуры — они за пределами Тольятти, а у нас «дома-коробки». Так ли это на самом деле? «ПС» уже писала, что в рамках прошедшей недавно в отделе современного искусства Тольяттинского художественного музея (ОСИ ТХМ) выставки «Тольяттинизмы» специалисты и горожане исследуют символы Тольятти, особенности его архитектуры и то, как мы сами взаимодействуем с городской средой. Мы обещали вернуться к этой теме, что сейчас и делаем. Стоит отметить, что интерес к нашей архитектурной истории проявляется давно: самими архитекторами, исследователями из музеев, фотографами, краеведами и просто неравнодушными горожанами.
В ОСИ ТХМ проходила лекция молодого архитектора Михаила Солодилова «Пять объектов архитектуры, которыми Тольятти может гордиться», где речь в том числе шла о новаторской архитектуре двух зданий городской больницы, в народе именуемой медгородком. По мнению Михаила, медицинский городок — это не просто функциональные здания сугубо медицинского назначения, а «единое комплексное городское пространство с плотным ансамблем зданий архитектуры советского модернизма». Модернизм как интернациональный стиль позволил включить в архитектуру комплекса множество «цитат» из мировой практики, в особенности из творчества родоначальника жанра — Ле Корбюзье.
Возьмем для примера здание родильного дома. Могли ли трепетные будущие папаши, привозящие к этому цветному «веселенькому» домику супруг, знать, что роддом — уникальное строение? Если бы его сохранили в первоначальном виде, он уже сейчас мог стать такой достопримечательностью, которую показывают туристам. Ведь в 1970 году родильный дом спроектировали лучшие умы советской архитектуры, опираясь на передовой мировой опыт, а точнее на традиции, заложенные французским архитектором Ле Корбюзье. Что именно было заимствовано? Первоначально в здании были широкие витражи, а главный вход украшала композиция из асимметричных окон. Блок операционных, наркозных и кабинетов хранения крови решен в виде пристроя, приподнятого на тонкие колонны. Также было использовано привычное сейчас «ленточное остекленение» — это когда окна расположены горизонтальной «полосой» вдоль всего фасада, а не отдельными оконными проемами. Со стороны автодороги был сделан акцент в виде монументальной пожарной лестницы, а также кровли с бетонными П-образными ребрами, что в целом напоминало палубу корабля. Необходимо отметить, что все эти элементы не дань моде и не брутальная вычурность, а минималистская позиция, продиктованная функцией объекта. Архитекторы спроектировали наш роддом не как некую «больничку», а именно родильный дом для большого развивающегося города.
У вас возникло ощущение, что вы видели родильный дом именно так? Ждем отзывов, предложений и рассказов об интересных объектах в нашем городе. А энтузиасты, которые ведут свои исследования городской архитектуры и публикуют материалы в социальных сетях в группах «Советский модернизм Тольятти», помогут нам лучше узнать историю Тольятти. В «группу товарищей» помимо Михаила Солодилова входят также Ксения Чикризова, Михаил Капитонов и ряд фотографов.
Родильный дом
Генпроектировщик — «Гипроздрав», Москва. Главный архитектор института — Н.Л. Якобсон; руководитель мастерской — Дембовский; главный архитектор проекта — Адамович; главный инженер проекта — Ленская; руководитель группы архитекторов — Круковская. Начало проектирования — 1970 г.
Комментарии:
Александра Щербина, заведующая отделом современного искусства Тольяттинского художественного музея:
— Как обывателю мне, наверное, этот архитектурный комплекс неинтересен из-за своей обычности, обыкновенности. Мы его видим буквально с рождения! Но когда я начинаю вглядываться внимательнее в пропорции и детали отдельных зданий, начинаю замечать их брутальную красоту и изящную минималистичность. Это действительно красиво! Это умно и функционально.
Михаил Солодилов, архитектор, руководит собственной мастерской и пишет диссертацию об архитектуре Тольятти:
— Здание роддома отличается большой выразительностью. Простой объем из панелей дополнен монументальной пожарной лестницей, пристроем, поднятым на опоры, и помещениями кухни. В первоначальном виде имелся выход на кровлю с бетонными ребрами, что напоминало палубу корабля, а со стороны актового зала и кухни имелись большие витражи оконных проемов.
Ирина Нечаева, инженер отдела медицинского оборудования ГБ УЗ СО ТГКБ № 5 (медгородок):
— Про медгородок у меня нет однозначного впечатления. С одной стороны — была попытка размаха в период повсеместной гигантомании, когда строили внушительные объекты в 80-х годах. Тогда, несомненно, это вызывало чувство гордости, и видно, как эти объекты прорабатывались, строились на века, видимо, на совесть. Это же самая большая в стране больница по количеству койко-мест, может, и по территории. Гулять там хорошо, пространство чувствуется, но корпуса выглядят достаточно мрачно, хотя задумка изначально хорошая и правильная. Видно, что строилось продуманно, интересны как решения по функциональности и безопасности зданий, так и попытка облагородить их внешне.
Ле Корбюзье (1887-1965) — французский архитектор швейцарского происхождения, пионер архитектурного модернизма и функционализма, представитель архитектуры интернационального стиля, художник и дизайнер. Здания по его проектам в Швейцарии, Франции, Германии, США, Аргентине, Японии, России, Индии, Бразилии. Характерные признаки архитектуры Ле Корбюзье — объемы-блоки, поднятые над землей; свободно стоящие колонны под ними; плоские используемые крыши-террасы; «прозрачные», просматриваемые насквозь фасады; шероховатые, неотделанные поверхности бетона; свободные пространства этажей. Бывшие некогда принадлежностью его личной архитектурной программы, сейчас все эти приемы стали привычными чертами современного строительства.
Вопрос: Для чего нужны Медгородку подземные переходы? Напишите автору статьи.
Елена Кочева, Площадь СВОБОДЫ