О квартирном вопросе писать уже десять лет назад считалось банальностью. После кадров разрушенных домов на юго-востоке Украины наши убогие хрущобы кажутся нам вполне еще крепким оплотом надежности, и мы шепчем: «Только б не было войны». И что из того, что множество семей живет в тех же условиях, что семья Тятиных, а то и похуже. Дом по улице Ленина, 31 – далеко не дом по улице Мира, 137. Он и новее, и войти в него можно без всякого страха. Да, загроможденный холл, нуждающийся в косметическом ремонте, общая кухня и душ на восемь комнат, туалеты – один на две комнаты – на замке, чтобы посторонние не пользовались, а только хозяева и их гости. Для временного жилья одинокого человека без претензий – вполне приличные условия.
Но Тятиных в двенадцатиметровке – четверо. Муж с женой и две девочки, 22 и 13 лет. Старшая пока в Питере, скоро окончит обучение и куда приедет? Недавно за долги Тятиным отрезали электричество. Они уходили на съемную квартиру, но платить за оба жилья не смогли, вот и попали в черный список коммунальщиков. И вообще они в каком-то черном списке жизни…
Оба родителя – инвалиды по слуху, проще говоря – глухонемые. Светлана еще в конце девяностых приехала из казахстанской Караганды со старшей дочерью. Здесь она успела хотя бы частично воспользоваться программой по обеспечению жильем вынужденных переселенцев. Конечно, не сразу ее поселили – вроде как временно – в эту конурку на Ленина, 31. Скиталась по подругам, пыталась пробить бесплатное постоянное жилье, ведь оснований у нее не одно и не два. Во-первых – инвалид, во-вторых – мать-одиночка, в третьих – вынужденная переселенка. Светлана не говорит (не сочтите за грубую шутку), но ясно ведь, что ей отвечали во всех инстанциях:
– Да вы знаете, сколько у нас таких, как вы!
И вообще, оказывается, та программа по обеспечению жильем вынужденных переселенцев уже не действует. Оно и понятно: когда это было – Казахстан, девяностые! У нас вон уже Украина на очереди…
В центре социальной реабилитации инвалидов и пожилых граждан «Преодоление» только тех, кто родился неслышащим, а следовательно, и не научился говорить – более 600. А еще столько же тех, кто в раннем или взрослом возрасте потерял слух.
У Андрея ситуация не легче. Он – сирота. Но доказать этого не может. Вот вам абсурд, с которым бороться – это как доказывать, что ты не верблюд. В свидетельстве о рождении Андрея Тятина числится мать, уроженка села Большая Рязань Ставропольского района. Через несколько лет мать отдала Андрея в детдом, а с 1976 по 1984 год он обучался в спецшколе № 24 для глухих и слабослышащих детей города Сызрани. Об этом немаловажном факте имеется справка, ветхая, рукописная и… все! Справки этой, чтобы подтвердить статус сироты, равно как и фотографии с классом, чиновникам, конечно же, недостаточно!
Работник центра «Преодоление», сурдопереводчик Елена Александровна (фамилию просила не упоминать из скромности), бьется уже второй год над проблемой своих подопечных. Они ведь сами ничего не могут: ни сказать, ни понять уклончивых ответов и отписок ответственных лиц. Она предоставила кучу копий, ответов из различных архивов, в которых ни чуткое ухо, ни зоркий глаз все равно толком не разберутся. Вот сызранский архив, например, сообщает, что «Документы спецшколы №24 для глухих и слабослышащих детей г. Сызрани на госхранение не поступали». Это как? Взяли пачку бумаг, по сути – судеб обездоленных детей – да и выбросили на свалку. А зачем хранить? Ведь, как пишут дальше сызранские архивариусы, «по нашим сведениям, спецшкола № 24 для глухих и слабослышащих детей г. Сызрани была закрыта 1 сентября 1988 года и переведена в город Тольятти». Как вам оборот «по нашим сведениям»? Шпионским, что ли, или «одна бабка сказала»?
Столь же «внимательно» разобрался и отдел областного архива, куда тоже документы спецшколы № 24 не поступали. Однако «по архивным документам отдела народного образования Куйбышевского облисполкома, в алфавитной книге учета поступления и перевода детей по детским домам за 1976-1984 годы Тятин Андрей Юрьевич 1969 года рождения не значится». Да не по детским домам он кочевал с 1976 по 1984 год, а в спецшколе учился!
Интересно было бы знать, а одноклассники Андрея Тятина где-нибудь значатся или государство решило закрыть на всех них глаза, как на досадную помеху? Ведь по существующему законодательству государство обязано обеспечить сироту бесплатным жильем. Андрей наводил справки, оказалось, что его товарищи по несчастью в данный момент не так уж несчастливы. Просто им попались супруги с жильем, и они невольно выполнили пожелание государства отстать от него со своими глупыми законными требованиями.
А нет никакой другой возможности у семьи Тятиных обрести нормальное жилье, где тринадцатилетняя девочка не в уголке при свечке, а за нормальным столом, даже, может, в отдельной комнате делала бы уроки. Где старшая девочка не будет скитаться по подругам, если ей не удастся в угоду государству найти жениха в Питере – и с квартирой, и по любви желательно. Иначе совсем мы уже потеряем все человеческое, что в нас осталось. Не должен нас портить квартирный вопрос! Не должно государство выбрасывать сирот на помойку – даже в виде их архивных дел!
А судиться все равно надо. Должна быть справедливость на свете. Если есть еще такие люди, как сурдопереводчик Елена Александровна. Глубокий ей поклон.
Надежда Бикулова, газета «Вольный город»