Чемпионка Европы по жиму штанги лежа Екатерина Сибалакова обрела в пауэрлифтинге не только физическую силу, но еще мужа, друзей и уверенность в себе.
Тольяттинcкая спортсменка минувшим летом стала чемпионкой Европы в жиме штанги лежа на чемпионате Старого Света, проходившем в Чехии. В весовой категории до 72 килограммов в решающем подходе Сибалакова взяла вес 147,5 кг, что на 2,5 кг больше, чем смогла выжать соперница. Сейчас Екатерина вместе со своим мужем готовится вновь покорять Европу. В августе Екатерина и Владимир Сибалаковы вновь отправляются в Чехию, чтобы показать, на что они способны.
Катя рассказала о том, каково это – быть чемпионкой в нетипичном для девушки спорте.
– Что для тебя было мотивом заняться пауэрлифтингом?
– Начинала я в 2002 году, в 12 лет. Меня привел в спортзал старший брат. Он на тот момент уже три года занимался. У него был план стать тренером, а чтобы устроиться в спортивно-юношескую школу, ему нужна была группа несовершеннолетних детей. Мне на то время было 12 лет, и я пошла, чтобы поспособствовать свершениям брата. На тот момент я уже занималась легкой атлетикой и танцами. Но, может быть, действительно это был слишком детский формат, недостаточно серьезный. Многие прогуливали, а иногда и вовсе тренер не приходил на занятия. Либо приходил и говорил, ну, идите в футбол погоняйте. А на пауэрлифтинг я пришла и увидела, что тут работают! Веса меня не пугали, потому что в легкой атлетике тоже была силовая подготовка. Для того чтобы скорость у мышц была, нужна сила.
– Получается, у тебя изначально был спортивный настрой достаточно серьезный?
– Я всегда хорошо занималсь физкультурой. Тем более раньше ее хорошо преподавали. Мы на лыжах всегда гоняли, в яму с песком прыгали, гранату метали.
Я три года еще работала тренером в фитнес-клубе, ко мне приходили ребята по пятнадцать лет и говорили, что они сдают физкультуру через рисование плакатов и написание рефератов. Говорят, что в школу завозят новые мячи, но не дают с ними играть, потому что, не дай бог, какая проверка придет и недосчитает.
– Насколько мне известно, муж у тебя тоже из когорты пауэрлифтеров? Как получилось, что вы вместе?
– Я, конечно, в него влюбилась с первого взгляда. Тогда он был молодой парень, на 7 лет старше меня. Для меня это с самого дества было идеалом: мужчина старше тебя, да еще и здоровый, еще и сильный. Я решила, что буду ходить на тренировки. Я его назыала на вы, Владимиром Геннадиевичем. Но не питала никаких надежд. Думала, зачем я ему, он настолько старше меня. Вся эта любовь – больше мучаешься, потому что нет никакой взаимности. Настало время, когда я поставила вопрос о том, что ухожу после выполнения мастера спорта. Пора заканчивать с тяжелыми тренировками. Я уже тогда училась в колледже, шла на красный диплом. Учеба для меня тоже всегда была важной.
И тогда он решил проводить меня после тренировки. И по пути решился сказать мне: «Не уходи, я тебя люблю». А у него как раз был такой момент, что он заканчивал институт и уходил в армию. Сказал, чтоб дождалась его, что любит меня.
– Значит, мотиватор основной был – любимый мужчина?
– Да-да.
– И по сей день это так?
– Да. У нас пауэрлифтинг – такое семейное дело.
– А можешь как-нибудь обрисовать день в семье пауэрлифтеров, чем он отличается от дня другой семьи?
– Ну, из специфического, наверное, только питание и тренировки. Три раза в неделю обязательно. А так у нас самая обычная семья. Ребенок не очень спортивен. Он более творческий, общительный. Может, все это с возрастом еще проявится. Ему сейчас только семь лет, он только первый класс заканчивает. Но дополнительно два дня в неделю он занимается борьбой. У нас было определено: быть может, не профессиональный спорт, но заставлять мы его не будем. Если не хочешь ты лезть под штангу, тебя не заставят ни тренер, ни родители. А так он занимается еще в кружке электротехники, рукоделия.
Единственное, что заставляем, более-менее соблюдать режим. Если он в выходные заспался, то мы можем его поднять. В 9 часов будим и зовем кашей завтракать.
– У вас все же интересный союз из сильного мужчины и сильной женщины. Насколько патриархальны такие отношения? Вы в семье в диалоге или муж главный?
– Мы в диалоге, но муж главный.
– Я читал в сети много статей о женском пауэрлифтинге, и в одной из них в конце текста было написнао: «Безусловно, сила женщины заключается в ее слабости перед мужчиной». Как ты оцениваешь такие сомнительные реверансы в сторону женщин, занятых силовым спортом?
– Ну, для меня женственность заключается в продолжении рода, в заботе о детях, в создании уюта. А физическая сила нисколько женственность не уменьшает и не портит отношений между мужчинами и женщинами.
– Есть ли какая-нибудь специфическая реакция со стороны друзей, родственников и знакомых на то, каким именно спортом ты занимаешься?
– Мне чаще всего говорили, что матка вывалится, будет геморрой и грыжи. Но у меня нет грыж и геморроя. И не будет, потому что мышечный каркас держит позвоночник. Матка не вываливается, потому что это такая же мышца, и у меня она тренирована. И рожала я лучше других. Меня акушерка даже похвалила, что я правильно тужусь.
Со стороны родителей негативная реакция была, когда я еще только начинала. Когда возвращалась после декретного отпуска, у них возражений уже не было. Потому что тренироваться нужно, чтобы не превращаться в овощ. Для меня спорт – это возможность не только приобретать физическую силу, и победы тоже вторичны. Спорт – это хорошее общение, хорошее настроение. Это когда ты приходишь с работы с плохим настроением на тренировку и настроение улучшается.
– Сами занятия пауэрлифтингом поменяли твое самоощущение? Я читал социологическое исследование, где было выявлено, что у женщин, занятых тяжелыми видами спорта, самооценка выше, чем в среднем по показателям среди всех женщин.
– Может быть. Потому я начала заниматься в 12 лет. Была отличницей и, может быть, не очень красивой девочкой, а здесь смогла добиться успехов. Опять же, появились друзья настоящие, близкие по духу. К вопросу о реакции знакомых. У меня друзья пауэрлифтеры, какая у них может быть реакция? Конечно, они меня поддерживают.
– Считаешь ли ты, что тебе повезло с генами? И согласна ли с утверждением о том, что генетика предопределяет весь спортивный потенциал человека?
– Пауэрлифтинг – мой вид спорта с точки зрения генетики. Дедушка по отцовской линии немного занимался тяжелой атлетикой. Ему говорили, что у него генетика для этого вида спорта, но ему по душе были лыжи. Они с бабушкой до самой старости бегали в лесу, ходили в баню. Мама занималась гимнастикой и баскетболом, была чемпионкой области. Отец также бегал на лыжах, играл в футбол, в том числе зимний. Познакомились родители на волейбольной площадке. Тогда при заводах было положено выезжать на турбазы, устраивать веселые старты. Мне часто говорят: вот занималась бы гимнастикой, танцами… Но я никогда не смогла бы стать гимнасткой, я с детства была фигурой в отца – короткий корпус и руки, широкие грудь и спина. Гнулась всегда тяжело. На шпагате сидела, но растяжка мне давалась очень непросто.
Я сочувствую тем, у кого есть проблемные особенности, но и здоровье, и качество своей жизни можно улучшить благодаря спорту. Масса примеров в спорте среди людей с инвалидностью, незрячих, спортсменов с повреждением опорно-двигательного аппарата. Эти люди на генетику не жалуются, относятся с оптимизмом ко всему. А выступают так технично, что здоровые позавидуют.
– Есть ли у тебя что сказать женщинам, которые хотели бы заняться тяжелым видом спорта, но не уверены в себе?
– Просто начните. Любой вид спорта – тяжелый. Хоть танцы, хоть пляжный волейбол или теннис, если заниматься профессионально. Если хочется результата – это тяжелая работа. А если просто для себя, то это не спорт, а фитнес или физкультура. Это не так тяжело, нужно только не прогуливать тренировки, соблюдать режим питания и слушать рекомендации тренера. Отбросьте все стереотипы: не стесняйтесь пойти в зал.
Интересно:
У Екатерины два высших образования, одно из них – педагогическое, которым она воспользуется в будущем, когда станет тренером в спортивной школе.
Владимир Сахмеев, “Площадь Свободы”