Мы уже рассказывали о 50-летнем тольяттинце Владимире Мисяченко, который в свое время воевал в Афганистане в составе легендарного подразделения ВДВ, о котором Федор Бондарчук снял один из самых дорогих и кассовых фильмов «9-я рота».
Теперь выясняется, что Владимир со своей достаточно большой семьей (жена, трое детей и внук) уже 13 лет мается по съемным углам. Родина, перед которой Владимир в свое время исполнил долг, став вследствие боевых операций инвалидом 2-й группы, не спешит отдать долг своему сыну. В течение многих лет Владимир обивает пороги администрации Ставропольского района, где зарегистрирован, но пока безрезультатно. После публикации «Площади Свободы» ветерану Афганистана вызвался помочь юрист. Если чиновники не предоставляют жилплощадь инвалиду войны добровольно, как знать, может, его удастся отсудить…
Тем временем в «Площадь Свободы» обратился тольяттинец с похожей судьбой. Евгений Михайлов — врач-реаниматолог городской больницы им. Баныкина, инвалид 2-й группы, которую он получил в результате командировки в Чеченскую Республику. Как и герой нашей предыдущей публикации, Евгений служил в спецподразделении и подорвался на мине во время боевого выхода… Теперь Евгений вместе с семьей скитается по съемным квартирам. Жилья для него в Тольятти нет. Впрочем, обо всем по порядку.
Служил врачом в разведке
— Родился я в Тольятти в 1979 году, — рассказывает Евгений. — После школы учился в Самарском мединституте, потом поступил в Самарский медицинский университет, а после четвертого курса перевелся в военно-медицинский институт, который в 2002 году и закончил. После института меня распределили в город Рязань, в военную часть — 16-ю отдельную бригаду специального назначения ГРУ. Из части отряды по очереди ездили в полугодовые командировки в Чечню. Местом нашего командирования был город Шали. В марте 2003 года я поехал туда в командировку в качестве врача — начальника медицинской службы части.
— Получается, вы попали в Чечню уже после военных компаний. Война закончилась…
— Для кого-то она закончилась, а для нас — с нашим родом войск и местом дислокации — война продолжалась. Проводились контртеррористические операции. Мы выходили на боевые выходы в горы, на разведку, получали ориентировки на проходившие боевые группы, садились в засады. Спецназ ГРУ — это разведка. В то время в Чечне стояли военные городки полков Вооруженных сил РФ, мы стояли в поле, в палатках, ходили на боевые операции.
— Как врач, вы оставались в части или выходили на боевые операции?
— Конечно, выходил. По специализации я был врач, но выходил на операции точно так же, как и все остальные бойцы, — с таким же оружием. Только, кроме всего прочего, занимался еще оказанием помощи раненым, их эвакуацией в Ханкалу, в госпиталь.
— Как вы получили ранение?
— У меня было осколочное ранение в результате подрыва противопехотной мины «Лепесток». Это была мина нашего производства, но использовалась бандформированиями. Они находили наши минные поля и делали их шире своими минами. Когда наши идут, они ориентируются по картам, чтобы не попасть на свое минное поле, и в итоге попадают на вражеское. В ноябре 2003-го мы вышли на очередное боевое задание и попали на мину. Передо мной на расстоянии около двух метров шел солдат, который подорвался… Мне тоже все это прилетело, получил контузию, а кроме того, осколочные и пулевое ранение, так как сразу после подрыва началось боевое столкновение. После ранения меня доставили в часть, потом в окружной госпиталь в Подольск, где пролежал два месяца.
Хождение по мукам
— После командировки вы больше не служили?
— Нет, у меня было заболевание категории «Б», диагноз «последствия взрыва осколочной мины, контузия головного мозга», поэтому я стал негодным к военной службе. Документы с моим диагнозом были направлены в часть, после чего я был уволен и поехал домой, в Тольятти. Здесь достаточно долго не работал в связи с ранением и затянутой процедурой увольнения. Устроился в поликлинику — сначала в Жигулевске, потом в Комсомольском районе. Потом выучился на кардиолога, пошел работать в баныкинскую больницу. Сначала работал в отделении, потом перешел в реанимацию.
— Ранение дает о себе знать?
— Сейчас чувствую себя гораздо лучше. Поначалу были судороги, посттравматическая эпилепсия. Ходил с палочкой, потому что шатало, передвигаться иначе не мог. Сейчас более-менее подлечился. Но все равно память не та, судороги хоть и нечасто, но бывают.
— Когда вы начали ходить по инстанциям насчет квартиры?
— С 2012 года. Обратился в жилотдел администрации Комсомольского района, поскольку прописан в Комсомольском районе у родителей. Два месяца собирал документы, сдал — мне ответили, что не нуждаюсь в улучшении. Прошло какое-то время, обратился снова. Мне опять отвечают, что не нуждаюсь в улучшении, потому что метраж жилплощади, где я прописан, достаточный.
— Сейчас у вас сколько детей?
— Четверо. Старший сын, от первого брака, живет не со мной, но алименты на него я выплачиваю. Есть двое маленьких детей от второго брака, в котором состою сейчас, и ребенок жены от ее первого брака. Получается, что мы живем впятером.
— В отличие от предыдущего героя нашей публикации вы пытались судиться с администрацией?
— Да, обратился с иском в 2016 году, но проиграл. Первые заседания я даже не мог общаться с ними, потому что они сыплют терминами на птичьем языке. Я понял, что без юриста мне там делать нечего. Тон у судьи был тоже такой, что «живя во дворце, вы еще чем-то недовольны». Про дворец она так и сказала дословно. В итоге суд признал, что по метражу я нуждаюсь в улучшении жилищных условий, но я не являюсь малоимущим — поэтому мне было отказано. Я даже не могу встать на очередь, потому что для этого я должен быть малоимущим. Суд посчитал весь мой доход и пришел к выводу, что он на 600 рублей больше уровня малоимущего. Поэтому я не прошел. Но ведь работаю я в семье один. Пенсия у меня неплохая, около 30 тысяч, плюс работа, но работаю не много по состоянию здоровья. И я не уверен, что долго смогу работать, потому что состояние здоровья быстро ухудшается. А теперь о расходах. 17 тысяч уходит на съем жилья, а ведь есть еще питание, обучение детей в садике и школе… Так все и расходится.
Если совместить две льготы
— Решение суда вы обжаловали?
— Да, подавали апелляцию в областной суд. Мы не согласны с тем, что суд первой инстанции не включал с состав семьи ребенка жены от первого брака. Он же с нами живет, а по Конституции тот, кто проживает в семье, является ее членом. Это ребенок моей жены, он проживает вместе с нами, ходит в школу в Комсомольском районе.
— Вы состоите в какой-нибудь ветеранской организации?
— Нет, я пробовал искать их в Тольятти, но запутался. Писал в Москву в организацию ветеранов-воинов. Мне ответили, что да, есть такая проблема, что инвалиды последних войн приравнены к инвалидам ВОВ, но в отличие от них не получили жилье. Неоднократно писал президенту, премьер-министру, губернатору, уполномоченному по правам человека, представителю президента в Приволжском федеральном округе. Но письма до адресатов не доходят — администрации спускают их в нашу мэрию. А мэрия мне отвечает письмами, в которых я ничего не понимаю. На восьми страницах объясняют мне что-то там… Причем я долго пытался вдуматься в содержание, но увы.
— Что вы думаете делать дальше?
— Хочу четвертый раз подавать документы на получение жилья. Это очень муторно. Я по нескольку раз переписывал бумаги, потому что несколько раз менялись формы документов. А вообще, почему я должен быть малоимущим? Если я приношу пользу обществу, работаю, родил троих детей, улучшив демографическую ситуацию. Я воевал, защищал нашу страну от террористов. В законе установлена определенная норма, но ведь закон может быть несправедлив или не доработан.
Почему я не имею права хотя бы встать в очередь на получение жилья? Почему мне в этом отказывают? Я лично этого не понимаю. Я не уверен, что смогу долго обеспечивать семью. В 38 лет, растя четверых детей, я не имею своего жилья. И не имею никакой возможности заработать на жилье, накопить. Потому что сейчас такой уровень зарплат. Взять ипотечный кредит не могу, потому что в свое время испортил себе кредитную историю. Есть льгота многодетным семьям в получении земельных участков. Может, можно как-то совместить эти две льготы и дать мне хотя бы землю быстрее. Тогда у меня будет возможность построить на этой земле что-то.
Резюме
Евгений Михайлов, 38 лет. Женат, воспитывает 4 детей.
Врач-реаниматолог в отделении кардиологии городской больницы им. Баныкина.
Служил военным врачом в 16-й бригаде ГРУ. В ноябре 2003 года получил контузию в Чеченской Республике близ г. Шали. Инвалид 2-й группы.
Живет на съемных квартирах.
Факт
Мы попросили Евгения показать какие-то фотографии со службы, но он ответил, что у него их нет: подразделение выполняло специфические задачи, фотографировать и вывозить фото «на большую землю» не разрешалось.
Автор: Евгений Халилов, газета «Площадь Свободы», mail-ps@mail.ru
Оригинал статьи опубликован в газете «Площадь Свободы»
Свидетельство о регистрации СМИ ПИ № ТУ 63 – 00766 от 21.01.2015